- Очень вкусно, Ян, - откладывая ложку, произношу я.
Это не совсем правда. Сейчас я совсем не чувствую вкуса.
- Правда? Приятно, - она расплывается в улыбке, а потом поддается вперед, ее руки аккуратно скользят по моим коленям, и наши губы соединяются.
Короткие пряди волос Полины щекочут мой подбородок. Руки нежно касаются моей спины. Я дышу запахом ее духов, ощущаю вкус ее губ.
Голос девушки заполняет все пространство кухни, перекрывая даже аппетитный аромат ее кулинарных шедевров.
- Я очень по тебе скучал…
- И я.
*****
- Я в душ! - с этими словами Яна вскакивает с дивана и легко направляется в сторону ванной. А я перевожу взгляд в сторону журнального столика и подпрыгиваю, будто подброшенный пружиной.
- Яна! - все, курок взведен, я определенно сейчас взорвусь.
Она вопросительно смотрит на меня, а я протягиваю руку и беру со столика фотографию.
Раньше на этом самом месте стояла фотография меня, Полины и Андрюшки. Теперь же - фото с нашей свадьбы.
- Зачем ты это сделала? - тихо спрашиваю я, беря в руку рамку с сердечком.
Объяснять, что именно сделала, не требуется. Яна осторожно забирает у меня из пальцев фоторамку и тихо шепчет: - Андрей, я не хочу, чтобы ты травил себе душу. А она бы каждый раз… - она осекается и коротко утыкается мне в грудь. Я сжимаю и разжимаю кулаки: - Никогда больше так не делай! - отрезаю я, и для пущей убедительности прибавляю: - Не трогай, пожалуйста, чужие вещи, - вовремя я это сказал, правда?
Она открывает рот, чтобы возразить, а потом кладет голову мне на плечо:
- Я тоже не смогла выкинуть этот пакет. - признается Яна.
Я зарываюсь носом в ее волосы, а девушка тихо шепчет:
- Наверное, ему все равно здесь не место. У нее же есть родственники?
Не думаю, что маме Полины будет приятно видеть эти вещи. Слишком много боли.
- Я отвезу, - киваю я.
Яна с жалостью смотрит на меня, а потом тянется навстречу моим губам.
Может ли это считаться предательством?
- Ян, - я чуть отстраняюсь. Но эта девушка не из тех, кто так легко отступает.
- Андрей, - выдыхает она, и шаловливые пальчики Яны скользят под уже расстегнутый воротник моей рубашки.
И я просто сдаюсь, позволив себе утонуть в пучине моей боли.
Ее уже не вернуть.
========== 5. Визит ==========
POV Полина.
- Как сегодня настроение? - дружелюбно спрашивает медсестра, вталкивая в комнату штатив с капельницей. - Ничего нового не вспомнила?
Все эти дни - на самом деле, я понятия не имею, сколько прошло времени, пока я лежу в больнице. Все дни для меня слились в бесконечные капельницы - к лекарству для меня добавляется еще и витаминный комплекс для ребенка, - таблетки, разговоры с врачами, острый запах спирта и, главное, участливые вопросы: “Ты так ничего и не вспомнила?”
Не вспомнила. И это невыносимо.
Единственное, что удалось выудить из моего мозга - это короткое воспоминание.
- Ты правда сына Андреем назвала?
- Ага. Сначала хотела Кириллом, а потом вот…
Того человека, с которым я веду разговор, я не вижу, но мне безумно нравится его голос!
Наверное, не очень хорошо, таять от голоса другого человека, если у меня совершенно точно есть парень?
Вот и объясните это моему наглому телу!
- Моего сына зовут Андрей, - роняю я во время одного из визитов врача, и слезы упрямо струятся по подбородку.
У меня есть сын, а я понятия не имею, как он выглядит. Не помню его голоса. Смеха.
Глаз.
Какая же я мать, если смогла забыть собственного ребенка?
Доктор участливо переглядывается с присматривающей за мной медсестрой и мягко касается моего запястья: - Не переживай, память обязательно вернется. У твоего организма после всего произошедшего небольшой стресс, но, к счастью, как мы можем наблюдать, он уже восстанавливается.
Это немного обнадеживает. Если это, конечно, не стандартные слова утешения.
Моих вещей так и не нашли. Вы ожидали другого? Я, конечно, нет, но в сердце все равно жил крохотный осколок надежды.
А когда я узнала, что все это - зря, находясь в больнице, как бы это глупо не звучало, невольно думаю только об одном: Что бы нашли в моей сумке, если бы она все-таки обнаружилась на месте аварии?
Как минимум, документы. Телефон, где я могла бы найти номер любимого человека, членов семьи и фотографию собственного ребенка.
Я могла бы утешить своих родителей. Они уже столько слез выплакали зря…
А еще каждую ночь все повторяется. Боль, огонь, паника и ужас. Состояние безумия захлестывает меня крушащей с ног волной, а потом я просыпаюсь в слезах.
А вот это я бы хотела забыть. И почему это происходит так несправедливо?
- А какой срок? - в один из посещений медсестры спрашиваю я.
Та ослепительно улыбается:
- Недель 5 -6. Достаточно ранний срок.
Интересно, я уже успела обрадовать своего парня? Или он еще об этом не знает?
А мальчик или девочка? Хотя, наверное, на таком сроке неизвестно…
- Плечо давай, - вздыхает медсестра, с хрустом разламывая ампулу. Я вздыхаю и делаю ежедневную процедуру: поднимаю рукав больничной пижамы, подставляю руку медсестре и закрываю глаза, стараясь не морщиться, когда игла пронзает кожу.
Это поможет. Непременно поможет.
Болючее лекарство разносится по венам, ранку от укола тут же начинает саднить. Отработанным движением прижимаю заспиртованную ватку и тут же поворачиваю голову к окну - больше после последствий черепно-мозговой травмы мне ничего и не остается.
Конец POV Полина
POV Андрей
- Любовь Григорьевна! Любовь Григорьевна, подождите! - я срываюсь на бег, увидев маму Полины.
Женщина разворачивается, и мое сердце падает. Ее глаза опухли, лицо прорезали морщины - кажется, за последнее время она постарела лет на 10. Волосы той стягивает черная косынка. На ее губах играет улыбка, но когда женщина видит меня, тут же облегченно выдыхает.
Бедная женщина - она так устала скрывать свои эмоции на людях.
- Андрей! - ее губы опасно подрагивают, и я, понимая, что за этим последует, притягиваю женщину к себе, давая ей выплакаться.
- Я… Прости, пожалуйста! - она всхлипывает и с опаской косится на внука. К счастью, тот не видел этого срыва и спокойно посапывает в коляске.
- Прекратите! - вежливо произношу я, опасаясь, что буквально через секунду последую ее примеру.
Я тоже по ней очень скучаю.
- Пойдем в дом, Андрей, я тебя чаем напою! - спохватывается женщина.
Отказаться я не имею права.
Коляску в подъезд заталкиваю я, позволяя той занести в квартиру Андрюшку.
Эта квартира пропитана запахом Полины. Ее куртку я узнаю сразу.
Ее обувь. Ее фотография с черной ленточкой, - сердце сразу же заходится в отчаянном стоне.
- Я это…хотел вам отдать, - смущенно произношу я, приземляя на тумбочку пухлый пакет.