Но ему снова не оставили выбора.
И когда его, выходящего из машины около штаба под прицелом видеокамер, кружащихся вокруг корреспондентов, окликнул Хиро, и, дождавшись его приближения и широкой улыбки, начал тараторить на своём смешном английском о кошмаре, который он увидел в будущем, о взрыве и о том, что Нейтан Петрелли, летающий человек, должен помочь всем им спасти город, иначе в будущем он станет очень-очень плохим…
…всё, что он смог – это вымученно улыбнуться, извиниться и выдавить из себя, что не может это остановить. И никто не сможет.
Внутри ворочалась гадливость по отношению к себе, будто он только что ударил ребёнка, глаза слепли – то ли от вспышек камер, то ли от не отступающего даже здесь от него тумана, стыд боролся с чувством долга, определение которого отняло накануне столько сил, времени и слов матери.
Нет, он не сомневался, только не теперь, но ещё долго его туман прорезАл отчаянный крик:
- Вы уже стали плохим! Вы злодей! Злодей!
* *
Мистеру Линдерману это очень нравилось – когда у связанных с ним людей не было возможности для импровизации. Даже если в том не было особой необходимости, он старался каждому из них предоставлять одну единственную дорожку, больше учитывающие его потребности, чем чьи-то другие. При этом он старался не раздражать лишний раз своих подопечных и с удовольствием готов был погладить тех по голове в момент, когда они осознавали свою связанность и безуспешно пытались освободиться от пут в последнем отчаянном рывке. Он не жалел пряников – всегда лучше, когда они видят в работе на него личные стимулы. Он был мягок. Но ровно до того момента, пока соблюдалась дисциплина.
Уничтожал он тоже мягко, без особых нервов и, наверное, даже с лёгким сожалением.
Чем ещё больше пугал.
Он был практически неуязвим и недосягаем. В одиночку с ним не справились бы и самые могущественные люди города. Собраться вместе – не пришло бы в голову никому, слишком разные сферы охватывала его деятельность.
Даже возмутительный сговор ФБР и Петрелли потерпел сокрушительное поражение.
ФБР после убийства двух агентов теперь нескоро выстроит против него новый план, а Петрелли отныне весь был его, целиком, с ног до головы.
Линдерман не учёл одного: отчаянные времена, приближению которых он так активно помогал, побуждали зависимых от него людей на самые отчаянные меры. Слишком многих он одновременно подвёл к той черте, за которой дальнейшая работа на него конкурировала с самим желанием жить.
И сразу несколько людей, не сговариваясь, решили, что мистеру Линдерману пора на покой, и пришли к его зданию с одной-единственной целью: убить или умереть самим.
Он успел выполнить своё главное на этот день намерение: один замечательный мальчуган помог ему разобраться со всей этой подсчитывающей голоса техникой, подделав результаты, и Нейтан победил со вполне убедительным отрывом.
Но это стало последним поступком в «миротворческой» деятельности Линдермана.
Его убили ещё до наступления вечера.
Прямо в собственном кабинете, не купившись ни на задабривающие речи, ни на обещания, ни на крупную сумму денег.
Так что мистеру Линдерману, несмотря на все его чаянья, так и не удалось увидеть взрыв целого города.
Его время ушло.
* *
Клер согласилась помочь Питеру.
Желание быть нормальной боролось в ней с желанием использовать свой дар для больших и благих целей. Питер, ничуть не задумываясь о своей нормальности, явно горел лишь последним. И ей было сложно не поддаться уговорам человека, единственного из всех ещё ни разу не обманувшего её ожиданий и давшего ей почувствовать себя частью чего-то важного. Его вера в её силы была абсолютной.
И она взяла у него пистолет.
Час икс близился.
Пока по всему городу вёлся подсчёт голосов, отданных за кандидатов в конгресс, Питер и Клер отправились на Кирби-Плаза, место, которым был изрисован весь блокнот Питера. На каких-то страницах мирное, на каких-то полыхающее, а на одной из них Клер опознала Теда.
Если причиной взрыва станет он, то случится это именно здесь, и здесь же они смогут дождаться его, и остановить.
Чутьё редко подводило Питера. А подтверждённое вещими рисунками, тем более не должно было дать осечку.
Тед появился на Кирби-Плаза вскоре после того, как туда пришли они. Но он был не один. Иногда судьба сводит вместе очень разных людей. С ним был Мэтт, тот полицейский, умеющий читать мысли и вместе с ним напавший на дом Беннетов, и сам мистер Беннет, к которому, увидев его ещё издали, кинулась Клер.
Отец и дочь, уже не чаявшие вновь увидеться, обнимались, пытаясь поверить в эту встречу, а в это время организм Питера, откликнувшись на появление поблизости новой силы, принялся впитывать её и тут же проверять, будто нарочно, в пику всем страхам своего хозяина, а может быть и вследствие них.
Это было так похоже на тот сон.
С ужасом смотря на свои разгорающиеся изнутри ладони, уже знакомо чувствуя, как внутри него начинают набирать обороты разошедшиеся механизмы, сдавливая грудь и разгоняя сердце, посылая по всему телу дрожь и болезненные импульсы, Питер окликнул Клер – он не знал, сколько ещё продержится, а дожидаться крайнего времени было опасно.
Лучше сразу. Лучше сейчас.
Растерянно обернувшись и отстранившись от отца, Клер, чуть не плача, вынула пистолет.
Несколько мгновений ничего не происходило, все замерли на своих местах, боясь шелохнуться и вызвать непредсказуемую и непоправимую реакцию у девочки с пистолетом или у парня с раскалёнными руками, сосредоточив на них всё своё внимание.
Но в тот момент, когда Клер, решившись, направила пистолет в сторону Питера, тот выкинул вперёд руку и попросил подождать.
Его сердце всё ещё сильно колотилось, дышать по-прежнему было тяжело, но жар, во сне медленно пробирающийся от рук по всему остальному телу – Питер помнил, как это было – сейчас, в реальности, начал отступать. Ладони ещё горели, но этот огонь уже не был опасным.
Сжав кулаки, Питер утихомирил последние всполохи и взволнованно оглядел стоящих перед ним людей.
Он смог! Он сохранил контроль! С ним всё в порядке!
====== 42 ======
Всё разрешилось довольно просто.
По крайней мере, так теперь думал Питер.
Теперь не нужно было гадать, откуда у него появится эта способность, и вроде бы у него даже получилось её контролировать; всё складывалось как-то само собой, но для дополнительных гарантий им всё же следовало убраться из города подальше.
Ной Беннет был также уверен в этом, и – чем безгранично поразил свою задушенную некогда от его чрезмерной заботы дочь – отправил Клер с ними. После всего, что случилось за последнюю неделю, он был вынужден осознать и принять пару важных фактов: его дочь выросла и она не так уж и беззащитна.
А ещё она уже как-то пережила столкновение с Тедом и спасла всех от гибели, так что справится и сейчас. И, если что, она остановит обоих.
Оставался Тед, и с ним могли бы быть проблемы, но и он согласился с этим планом.
В сущности, он был не таким уж и плохим парнем, просто очень невезучим, и, встретив людей, готовых понять и помочь ему, он, когда-то не поверивший их словам, после поверил их поступкам.
Он, по чужой неосторожности, уже убил свою жену. А потом, по собственной глупости, чуть не убил целую семью. И сейчас ему не хотелось быть виновником гибели целого города. Он поедет в эту пустыню, вместе с этим, казавшимся странным даже среди них, парнем и девчонкой, не боящейся его силы.
Поедет, и если ему будет суждено там умереть – значит, так тому и быть.
И всё вроде бы складывалось удачно и хорошо, но едва в их рядах воцарилось единогласие, Питер уловил поблизости присутствие и мысли человека, по-настоящему грозящего нарушить все их планы и повергнуть этот мир в безумие.
Потому что это был единственный в мире человек, с которым Питер боялся не справиться.
Это был Сайлар.
Который однажды его уже убил. И который сейчас, не показываясь, но не пряча свои мысли, жадно приглядывался откуда-то из толпы, на такого заманчивого, такого запутавшегося и слабого, такого недовольного своим даром Теда, уже точно зная, что этот парень будет его следующей жертвой.