По принципу устройства, способам крепления удил с псалиями уздечки скифов и их ближайших соседей — лесостепных племен, а также меотов не отличались от савроматских и уздечек, употреблявшихся народами Сибири и Средней Азии. Однако, как и в вооружении, скифы создали ряд местных форм псалиев и уздечных наборов. Особенно заметны различия в металлическом наборе уздечки V–IV вв. до н. э. Налобники и нащечники, известные по находкам в курганах Северного Причерноморья, не имеют прямых аналогий в савроматских, сибирских и среднеазиатских комплексах.
Помимо уздечных, в IV в. до н. э. скифам были известны нагрудные украшения коней (табл. 36, 5, 17). Они встречены в ряде степных курганов скифской знати, при конских погребениях (в курганах Мелитопольском, Толстой Могиле, Огузе, Солохе, Чертомлыке и др.; Ильинская В.А., 1973б, с. 50 сл.; Мозолевский Б.Н., 1982, с. 200).
Очень мало данных в нашем распоряжении для суждения о седельной упряжке у скифов и их ближайших соседей. Судя по изображениям на Чертомлыцкой вазе и на костяной пластине из Куль-Обы седла у скифов были, по-видимому, подушечного типа, бел твердой деревянной основы. Другие изображения передают еще более простой тип седла, имевшего вид небольшого покрывала или подстилки с нагрудником и подпругой (на рукояти меча и золотой обкладке пожен из Чертомлыцкого кургана, на серебряном сосуде со сценой охоты из Солохи).
Однако есть некоторые основания для того, чтобы предполагать существование во второй половине IV — начале III в. до н. э. твердых седел с деревянной основой. В конских погребениях некоторых царских курганов были найдены тонкие золотые пластины седельного набора с мелкими дырочками по краям, которые могли набиваться только на твердую основу. Золотые пластинки — фигурные и четырехугольные — служили для обивки передней и задней луки седла. Такие же по форме, но серебряные пластины найдены при погребениях двух коней в кургане Желтокаменка (Мозолевский Б.Н., 1982, с. 200).
Для крепления подпружных ремней употреблялись железные, бронзовые, иногда серебряные пряжки и кольца (табл. 36, 33–35). Пряжки были такой же формы, как и то, которые употреблялись для крепления повода. Встречаются пряжки другого типа, также служившие для стягивания подпружных ремней. Среди них особенно часты круглые литые бронзовые с выступом-пуговкой или с тремя выступами (табл. 36, 35).
Скифским всадникам не были известны металлические стремена, вероятно, они пользовались мягкими ременными. Некоторые исследователи ошибочно трактуют в качестве стремени изображение свисающего ремня у стреноженного коня на чертомлыцкой амфоре. Такое допущение, отметила В.А. Ильинская, совершенно невозможно, ибо стремя не может находиться под передней ногой коня и составлять продолжение подпруги (1973б, с. 60).
Повозки. Скифские повозки — неотъемлемая часть быта кочевников — известны нам далеко не полно. Из описания Псевдо-Гиппократа, приведенного выше, следует, что скифские повозки могли быть четырех- и шестиколесными. Лишь в последние 10–15 лет благодаря археологическим раскопкам стали известны отдельные их детали. До этого времени такие находки были сделаны лишь в Краснокутском и Александропольском курганах. Специально занимавшаяся данным видом скифского снаряжения С.С. Бессонова собрала сведения о 12 остатках повозок из степных скифских курганов IV в. до н. э., в основном относящихся к числу наиболее богатых, принадлежавших скифской аристократии (1982, с. 102–117). В курганах повозки встречаются в разобранном или разломанном виде, что затрудняет восстановление их конструкции. Наиболее выразительные находки сделаны во входной яме 1 во впускном погребении Гаймановой Могилы. Это стенка повозки, скрепленная железными обоймами, к которой были прислонены четыре колеса, снятых с осой (Бiдзiля В.I., 1971, с. 40). Хотя известны еще несколько случаев находок стенок повозок, реконструировать кузов на основании сохранившихся остатков невозможно. Достаточно определенное представление сейчас можно составить лишь о колесах, их размерах и конструкции.
Большинство скифских повозок, видимо, было четырехколесными, так как чаще встречаются в курганах остатки именно четырех колес (Гайманова Могила, Краснокутский курган, Казенная Могила и др.). Находка шести колес в боковом погребении Александропольского кургана позволила С.С. Бессоновой предположить, что здесь находились остатки двух повозок — четырехколесной и двухколесной. Однако отсутствие сколько-нибудь убедительных данных о применении скифами двухколесных повозок не позволяет присоединиться к этому мнению. Вместе с тем приведенное выше свидетельство Псевдо-Гиппократа не исключает возможности существования шестиколесных телег.