Сейчас не подлежит сомнению, что кобанская культура занимала горные области центрального Кавказа по обе стороны Большого Кавказского хребта, но преимущественно северные склоны, включая предгорья и высокие плато в пределах современной Ставропольской возвышенности. На западе памятники кобанского типа фиксируются до междуречья Большого Зеленчука и Урупа (Алексеева Е.П., 1971, с. 57–71; Козенкова В.И., 1981а, с. 29–43), а на востоке — до левобережья р. Аксай (Дударев С.Л., 1976, с. 257–261; Козенкова В.И., 1977).
Вопросам хронологии кобанской культуры уделялось большое внимание со стороны как отечественных, так и зарубежных ученых. Диапазон ее датировки разными исследователями колеблется в пределах более полутора тысяч лет. Но наиболее обоснованными датами бытования кобанских древностей остаются даты, предложенные Е.И. Крупновым, т. е. XII–IV вв. до н. э. (Крупнов Е.И., 1969, с. 16), причем ее классический период определен им XI–VIII вв. до н. э. (Крупнов Е.И., 1960, с. 108). Крупнову принадлежит и наиболее обоснованное представление о хронологической периодизации культуры. По его мнению, она прошла три хронологических этапа: I — формирование и становление основных признаков культуры (середина XII — середина IX в. до н. э.); II — расцвет культуры (вторая половина IX — середина VII в. до н. э.); III — переоформление культуры под влиянием культур скифо-савроматского круга (вторая половина VII–V, а, может быть, начало IV в. до н. э.). Хронологическая периодизация культуры центрального Кавказа на основе новейших материалов Тлийского могильника разработана В.Б. Теховым (1972, с. 18–37). Кобанская культура, по его мнению, соответствует в системе этой периодизации II этапу позднебронзового века (XII–X вв. до н. э.) и раннему железному веку, охватывавшему три этапа (I — X-IX вв.; II — VIII — середина VII в.; III — середина VII–IV в. до н. э.). Для позднекобанских древностей горной части центрального Кавказа, частично соответствующих III этапу по Е.И. Крупнову, периодизация создана Е.П. Алексеевой (1949, с. 191). В этой периодизации выделены позднекобанский 1-й период (VI–III вв. до н. э.) и позднекобанский 2-й период (II в. до н. э. — III в. н. э.). Конец первого и второй позднекобанский период, по Е.П. Алексеевой, представляют столь очевидное качественное изменение автохтонной культуры, что специально рассмотрены в следующей главе настоящего издания (см. ниже). Широкий ареал кобанской культуры при общем сходстве ее основных элементов (погребальный обряд, керамика, украшения, некоторые типы оружия) обусловил наличие локальных особенностей в памятниках, удаленных друг от друга в широтном и меридиональном направлениях. Попытки локального членения кобанских древностей предпринимались неоднократно. Так, А.А. Иессен (1956) видел в них две локальные группы — западную и восточную. Е.И. Крупнов (1960) выделял три группы — осетинскую, кабардино-пятигорскую и вайнахскую, или грозненскую. Три варианта (горно-кавказский, пятигорский и плоскостной) усматривали в кобанских древностях скифского периода VII–IV вв. до н. э. В.Б. Виноградов (1972) и И.М. Чеченов (1974, с. 14). Особую верхнекобанскую группу скифского периода в ареале западного (по Е.И. Крупнову) варианта выделила Е.П. Алексеева (1971).
По мнению большинства исследователей, локальные варианты рассматриваются как культуры отдельных племенных образований.
Выявление особенностей этнографического порядка в кобанской культуре затруднительно, поскольку природные условия вертикальной зональности накладывают отпечаток своеобразия на отдельные районы, но эти своеобразные черты обусловлены совершенно другим фактором — разными хозяйственно-культурными типами. Наиболее вероятно проявление этнических особенностей в украшениях и керамике (Козенкова В.И., 1981а, с. 45). Именно эти категории материальной культуры в комплексе с типами погребальных сооружений и чертами погребального обряда зримо демонстрируют выделение в древностях кобанской культуры в целом трех больших локальных групп: центральной, западной и восточной. Ареалы вариантов еще уточняются. Но уже теперь, констатируя некоторую подвижность границ на разных хронологических этапах, можно предполагать относительное постоянство территории всех трех локальных групп по крайней мере до VII–VI вв. до н. э. (см. карту 24).