Этот же обряд тризны в курганах скифской аристократии IV в. до н. э., особенно в тех, которые принадлежали людям наивысшего ранга, представлен остатками грандиозного пиршества и различных подношений умершему. Так, под насыпью кургана Толстая Могила была обнаружена площадка размерами 20×6 м, сплошь устланная амфорным боем. На самом краю площадки выявлены 13 амфорных ножек, вкопанных в грунт. В раскопанной части рва находилось 11 больших скоплений амфорных черепков и костей животных, главным образом черепов. По определению В.И. Бибиковой, там были кости 35 коней, 14 кабанов и 2 оленей. Подсчет количества съеденного мяса этих животных позволил исследовательнице определить, что в царских похоронах должно было принимать участие не менее 1300 человек (Бибикова В.И., 1973, с. 67).
Кроме остатков поминального пира, в курганах высшей скифской знати на древней поверхности или в насыпи обычно находятся многочисленные вещи, относящиеся к жертвоприношениям и погребальному кортежу. Больше всего таких вещей в насыпи кургана Чертомлык, где найдено около 250 удил с псалиями, а также многочисленные бронзовые и золотые уздечные украшения, остатки седла, 10 бронзовых наверший, много наконечников стрел.
Б.Н. Мозолевский подметил интересную черту: остатки конских повозок и навершия встречались в насыпи тех курганов, которые были сооружены над богатыми женскими погребениями, или в курганах с женскими и мужскими богатыми захоронениями (1979, с. 172, 173). Следует заметить вместе с тем, что остатки повозок чаще встречаются не в насыпях богатых курганов, а во входных ямах или коридорах погребальных сооружений высшей скифской знати IV в. до н. э. Там они представлены в разобранном виде и закрывают входы в погребальные камеры с захоронениями мужчин и женщин.
Как рядовые курганы, так и большие курганные насыпи скифской знати могли воздвигаться над могилой с мужским или женским захоронением. Соответственно и впускными в курганы скифской знати могли быть мужские и женские погребения. Однако интересно, что нет ни одного кургана, в котором находилось бы только богатое женское погребение без впускного в тот же курган мужского, а иногда еще детского или подросткового. Курганы с одним основным мужским погребением известны, но достоверные случаи отсутствия впускных в них очень редки (Завадская Могила, Страшная Могила, Мордвиновский курган II). В большинстве случаев в связи с впускным погребением производилась досыпка насыпи кургана, более или менее значительная. Исследователи единодушно полагают, что курганы служили семейными усыпальницами. Это особенно хорошо видно на примере Толстой Могилы, где основным было погребение знатного мужчины-воина, а затем в тот же курган вскоре было впущено богатое женское погребение, видимо, его жены, сопровождавшееся захоронениями четырех слуг, рядом с которыми через некоторое время похоронили еще и ребенка.
Наиболее распространенной формой погребальных сооружений для VII–V вв. до н. э. были простые ямы, прямоугольные или близкие к овалу (табл. 12, 2, 8, 9). Среди учтенных В.С. Ольховским 92 памятников этого времени 64 представляют собой простые ямы (Ольховский В.С., 1978, с. 83). Наряду с ними зарегистрировано семь деревянных гробниц, восемь катакомб и одно погребение без сооружения на древней поверхности под насыпью кургана. Наибольшим разнообразием отличаются деревянные гробницы. В.С. Ольховский делит их на каркасные (бревна вкопаны вертикально), срубные (бревна лежат горизонтально вдоль стенок ям), срубно-каркасные. Деревянные гробницы встречались главным образом на древнем горизонте (например, Мельгуновский курган, Показовое, группа I, курганы 3 и 10), реже — в ямах (например, в кургане 1 Кичкасского могильника I). Деревянные гробницы всех трех типов довольно часто носят следы сожжения. В.С. Ольховский обратил внимание на то обстоятельство, что половина всех известных в степи деревянных гробниц расположена на северной окраине степи и имеет много сходного с лесостепными как в конструкции, так и в обряде сожжения. Исходя из этого исследователь высказал предположение, что по крайней мере некоторые степные гробницы оставлены представителями лесостепных племен, проникших в степь. Иначе подходят к решению вопроса о происхождении деревянных гробниц и обряда сожжения, встречающихся в скифских степных курганах, В.А. Ильинская, А.И. Тереножкин и В.Ю. Мурзин (Iллiнська В.А., 1970; Тереножкин А.И., 1971, с. 19; Мурзин В.Ю., 1984, с. 64). Они считают их исконно скифскими или вообще кочевническими степными, развившимися из гробниц степных племен срубной культуры. В настоящее время трудно решить, кто из исследователей ближе к истине.