Степан пропустил ее, решив прыгнуть сзади. Опускаясь после прыжка, он остановился так и не завершив нападения, так как крыса уже развернулась в его сторону. Он знал, что справится с ней. Крыса была молодая, и не очень крупная. Но и кот не хотел лишний раз быть укушенным. Раны от таких укусов обычно болели, воспалялись, гноились, и долго заживали. Степан просто наступал на нее, делая ложные выпады, иногда доставая тело противника когтями лапы. Крыса отступала, огрызаясь на каждое действие нападавшего, пока не прижалась к стене. Он в очередной раз замахнулся, ударяя ее когтями. Один коготь зацепился за кожу, и лапа ограничила движение крысы. Она попыталась развернуться и укусить лапу нападавшего, и подставилась. Коготь выскочил из ее шкуры, освободившиеся тело, дернулась в другую сторону, и те несколько секунд, что она пыталась сориентироваться в пространстве, хватило, чтобы Степан, находясь рядом, схватил ее зубами за шею со стороны загривка. Зубы проникли в шею. Крыса пыталась вырваться, царапая морду кота когтями задних лап. Кот терпел удары когтистых лап, все сильнее сжимая челюсти. Уже совсем скоро сопротивление крысы стало ослабевать, пока не прекратилось совсем. Еще какое-то время он держал тело в зубах, прислушиваясь, не обманывает его поверженный соперник, потом разжал пасть. Еще раз обнюхал добычу, уселся на задние лапы, начал умываться, вычищая поцарапанные места от когтей на морде. Закончив процедуру, ставил крысу, осторожно подобрался к норке, обнюхал, затем лег, засунув в нее лапу с выпущенными когтями, и пошарил там. Ему показалось, что кончиком одного когтя он нашел еще добычу, но та видимо в последний момент увернулась. Степан еще раз проверил лапой нору, но там, где он доставал было пусто. Он вернулся, взял в пасть крысу, почти без усилия взобрался по распоркам на строительный козел, перепрыгнул на окно. Медленно прислушиваясь, подошел на треть занесенному снегом краю проема окна, выходящего на улицу, еще раз прислушался, потом выглянул. На улице никого не было. Шел небольшой снег, и не сильный ветерок гнал поземку. Степан ступил на неглубокий снег, и направился в сторону дома оставляя за собой следы, которые медленно засыпал снег.
Катя возвращалась из бомбоубежища после очередного налета немецкой авиации, с непреходящей надеждой, снова посмотрела на окно их квартиры, и там увидела его. Бело – рыжее создание сидело на подоконнике. Услышав голос младшей хозяйки, до этого лежавший, Степан встал на четыре лапы, повернулся в ее сторону, мяукнул в ответ. Она подбежала к подоконнику, протянула руки вверх и схватила кота, прижала к себе. Гладила, целовала, и говорила, – Степочка родной, я так тебя люблю, я так тебя ждала, я каждый день тебя искала. Я все равно знала, что ты придешь. Я верила, что ты обязательно вернешься. Ты где был? Что с тобой случилось? Она говорила без умолку пока несла на руках. Когда они пришли домой Катя продолжала держать его на руках. Она его гладила, целовала, опять гладила, и снова целовала. До какого-то момента ему нравилось лежать на теплых ногах хозяйки. Наконец ему надоели ее проявления любви и нежности, что он стукнул ее лапой, соскочил на пол, полез в клетку. Конечно, тут было не так тепло, как на руках у хозяйки, но теплее, чем в подвале на доске. Кот свернулся калачиком, накрыл морду хвостом, и стал дремать. Маленькая хозяйка правильно поняла его поступок, сказала, – Спи Степочка, отдыхай. Не буду тебя трогать, ты наверно устал сильно. Скоро мама придет, сварит похлебку из крысы, или жаркое сделает, покушаем. Вкусно будет. Под не замолкающий голос девочки Степка спокойно уснул.
Старшая хозяйка не долго тискала в своих объятьях кота. После теплой похлебки с мясом он лежал на кровати рядом с буржуйкой. Тепло от печки приятно грело тело. Степка, вытерпевший все выражения любви обеих хозяек, подремывал, и был вполне доволен жизнью. Когда все заснули, а печка перестала отдавать тепло, он залез под многочисленные одеяла, устроился рядом с девочкой, и тоже уснул.
Глава 6. Декабрь месяц 1941 года
Нежась в лучах солнца на крыше сарая, стоящего недалеко от дома, Степан дремал. Мороз был не сильный, и солнечные лучи приятно грели тело. Вокруг все было ярко освещено, солнечными лучами, отражающихся от вчера выпавшего снега, обновившего своей белизной все вокруг. Даже серый дом, в некоторых местах обвалившейся штукатуркой на стенах, темно серыми и почти черными досками второго этажа, тоже выглядел сегодня более светлым и нарядным. Кот иногда открывал глаза и напротив в доме, все время видел в окне свою маленькую хозяйку. Почему-то она все время стояла у окна, и через грязное, заклеенное полосами газет окно махала ему рукой. Странная она эта маленькая хозяйка подумал Степан, – Могла вот так, как и он устроится на крыше, и греться на солнышке, а не сидеть в холодной комнате. Места много. Его размышления почти в полной тишине прервал новый звук. Он узнал этот звук. Воркующий голос мог принадлежать только голубю. Этот звук разорвал тишину, и от нахлынувшего охотничьего азарта, кот еле удержался на месте. Он осторожно поднялся и ползком тихо, что бы не издать ни звука направился к краю крыши. Там внизу на белом снегу два голубя пробовали на вкус осыпавшуюся мелкими частицами кору соседнего дерева. Хвост кота начал двигаться из стороны в сторону, за ним и задняя часть тела, приподнявшиеся на лапах. Степан не тратил много времени на раздутья. Тело оторвалось от крыши сарая, и полетело вниз на ближайшую птицу. Они заметили сначала тень, от прыжка нападавшего, а потом и его самого. Птицы дернулись, и начали взлетать. Кот хоть и сделал поправку перед прыжком на то, что его заметят сразу, но все равно приземлялся уже на то место, где никого не было. Еще не опустившись на землю, он, как мог дальше, вытянул одну лапу вперед, и зацепился когтями за крыло взлетающего голубя. Одновременно с приземлением он подтянул жертву к себе, и попытался впиться ей в шею, но не смог. Укус пришелся в тело ниже шеи. Перья забили рот, укус не причинил особых повреждений птице. Кот держал его лапами, пытаясь приблизится к шее. Крылья сильно били по морде мешая перехватить захват. Степан начал понимать, что сил справиться с добычей может и не хватить. У него не получалось перенести захват зубов ближе к шее. Как только кот пытался передвинуть захват, птица начинала сильнее бить крыльями. Оставалось выяснить, у кого осталось больше сил. Кот сидел на птице прижав ее своим легким телом к земле, и не предпринимал ни каких действий. Он собирал силы для последней атаки на шею голубя. В этот момент птица начала ускользать из-под кота, и он услышал голос девочки, – Пусти Степочка. Я тебе помогу. Она взяла в руку голубя, а другой рукой свернула ему шею, положила на снег. Взяла на руки кота, обняла его, нежно шепча, – Ты молодец Степочка, ты просто умница. Настоящий охотник. Кормилец. Опять поцеловала кота и опустила его на снег. – Степочка пошли домой, ты совсем устал. И поманила его рукой. Кот посмотрел на крышу сарая, покрытую рубероидом, теплую под лучами солнца, понял, что сейчас залезть на верх будет тяжело, решил последовать совету хозяйки, и пошел за ней следом.