Таким образом, в период своего расцвета на рубеже и в начале нашей эры Кангюй занимал обширную территорию от Таласа по среднему и нижнему течению Сырдарьи. Основным центром, вероятно, была средняя Сырдарья, район Отрара (Кляшторный С.Г., 1964, с. 179). Что касается локализации пяти малых владений, то основные точки зрения были высказаны С.П. Толстовым и А.Н. Бернштамом. Первый, следуя раннесредневековой китайской традиции, помещал их на территорию всей Средней Азии: Сусе — на Кашкадарье, Фуму — на Зеравшане, Юень (Юни) — в Шаше (Ташкент), Ги — в Бухаре и Юегянь — в Хорезме (Толстов С.П., 1948б, с. 144). А.Н. Бернштам локализовал их в основном в присырдарьинских районах: Сусе — среднее течение Сырдарьи, Арысь и северные предгорья Каратау, Фуму — район к северо-западу от Яссы-Кургана до Казалинска, Юень — Ташкентский оазис, Ги — низовья Сырдарьи, Юегянь — Хорезм (Бернштам А.Н., 1952, с. 216). Совпадение здесь касается только Юени и Юегяни. Вопрос о возможности локализации малых владений пока остается дискуссионным (Кляшторный С.Г., 1964, с. 172), и, вероятно, ответ на него скорее всего должна дать археология (Литвинский Б.А., 1967). Входила ли сюда территория Согда (McGovern, 1939, p. 400; Tarn W.W., 1951, p. 307; Литвинский Б.А., 1967, с. 34), остается неясным. Но во всяком случае речь может идти, вероятно, о северных пределах, к которым относилась и часть юго-западной Ферганы. При таком понимании становится более ясным, каким образом Чжан Цянь по дороге к юечжам из Давани прошел через Кангюй.
В источниках Кангюй характеризуется как кочевое владение, в обычаях сходное с юечжами. Однако огромная территория, занимаемая им, упоминание города Битянь позволяют предположить-, что в его состав входили не только кочевые, но и оседлые племена (Литвинский Б.А., 1967, с. 35). В середине V в. Кангюй упоминается как совсем небольшое владение, подчиненное в числе других эфталитам (Бичурин Н.Я., 1950б, с. 269). В китайской хронике Бэйши перечисляются владения, которые раньше входили в состав Кангюя. Не вдаваясь сейчас в сложный вопрос их локализации, отметим только, что, по-видимому, Кангюй к этому времени уже постепенно распался на ряд небольших владений (McGovern, 1939, p. 400).
Вопрос об этнической принадлежности кангюйцев решается пока в общем плане — их относят к кругу североиранских скотоводческих племен (Кляшторный С.Г., 1964, с. 174). Наиболее часто высказываются соображения о генетическом родстве их с сакскими племенами Сырдарьи (Бернштам А.Н., 1952, с. 216; Литвинский Б.А., 1967, с. 35).
Роль хунну, которые неоднократно фигурируют в китайских хрониках в связи с владениями Усунь, Кангюй и отчасти Давань, пока для Средней Азии неясна. Первый поход их в Среднюю Азию относится к 36 г. до н. э., второй — к I в. н. э. В первый раз они достигли района Таласа, где были почти полностью разбиты китайским войском. Второе их движение, более мощное, сдвинуло с места различные племена, и сами хунну в своем постепенном движении на запад оказались на северных границах Средней Азии, в районах расселения племен Кангюйского объединения. Вопрос об их роли в истории Средней Азии уже вызвал однажды дискуссию (Бернштам А.Н., 1951; Сорокин С.С., 1956б; Литвинский Б.А., 1972а, с. 60–65. Там же литература вопроса). В настоящее время этот вопрос снова привлекает внимание исследователей. В общей форме мнение о возможной роли хунну (сюнну) для истории Средней Азии наиболее удачно сформулировано А.М. Мандельштамом: «Во II–IV вв. н. э. в какой-то области, лежащей сравнительно недалеко от Таласа, средней и нижней Сырдарьи, вполне вероятно, могла обитать какая-то довольно значительная группа сюнну, оказывающих определенное влияние на своих соседей» (Мандельштам А.М., 1975б, с. 236; см. также раздел «Памятники джетыасарской культуры…»).
Из четырех владений Азии, постоянно взаимодействующих на северо-востоке Средней Азии, следует упомянуть еще Давань — небольшое владение, описываемое как земледельческое (Бичурин Н.Я., 1950б, с. 147–151, 161–168, 186–188; Hirth F., 1917, p. 95; Hulsewé A.F.Р., 1979, p. 73). Однако данные о количестве народонаселения и войска в описании владения приводятся по цифровой характеристике, обычной для кочевых владений, по формуле, отмеченной Тарном: «Народонаселение X семейств, 5X душ, строевого войска X» (Tarn W.W., 1951, p. 307, note 1). Основываясь на этом, а также на фразе из характеристики населения Давани: «Оружие состоит из луков со стрелами и копий. Искусны в конной стрельбе» и имени правителя Давани — Мугуа, интерпретируемое им как сакское, Тарн предполагает, что во главе Давани стояли кочевые племена саков. С этим согласуется и чтение Давань (Та Юань) как Taxwar (тохары) — кочевой народ, предложенное Паллибланком (Pulleyblank Е.G., 1966, p. 22). К этому следует добавить, что Давань славилась разведением особой породы лошадей, из-за чего и произошло ее военное столкновение с Ханьским Китаем. О роли саков в сложении культуры Давани писал А.Н. Бернштам (1952, с. 211). Постоянное взаимодействие скотоводческих и земледельческих племен было одной из особенностей истории Ферганы. По-видимому, значительное место занимали кочевые племена и в истории Хорезма, о чем свидетельствуют данные как письменных источников, так и нумизматики, и археологии (Вайнберг Б.И., 1977, с. 76, 77. Там же литература вопроса; 1979б).