На лице интересующегося доктора наук, осталось недоверчивое скептическое выражение. Такую схему работы ученый оценил невысоко, и слова майора ГБ явно не казались ему убедительными.
— Гм. Я вижу вам сложно принять это объяснение на веру. Тогда давайте рассмотрим эту схему подробнее. Вот, к примеру, к вам прислали на экспертизу четыре экземпляра опытных прямоточных двигателей Меркулова. Вы провели исследования и выяснили, что есть альтернативные схемы конструкции и формы камер сгорания и топливных форсунок, обещающие некоторые преимущества. На двух ПВРД из тех четырех, вы поставили новые камеры сгорания и топливные форсунки одного типа, а на двух других моторах поставили комплектующие другого типа. Убедившись на испытательном стенде, что все моторы нормально работают, вы два различных образца с новыми камерами и форсунками вернули на производство для сравнения. И к этому добавили начальные результаты испытаний и производственные карты. Потом завод сравнит то, что было с тем, что стало, и либо запросит у вас еще какой-то помощи, либо сам начнет тиражировать наиболее удачное ваше решение. Кроме того, такие же моторы будут испытываться в Раменском, и в Харькове на летающих лабораториях «Горын-1» и Горын-2». И вот уже эти сравнительные данные так же поступят обратно к вам и на завод. Так, вам более понятно?
— Более-менее стало понятно. То есть вы хотите не только максимально использовать накопленный опыт производства агрегатов для поршневых систем, но и укорить обмен новыми решениями. Чтобы, образно говоря, «научный котел кипел сильнее». Я правильно понял вашу мысль?
— Хм. Вы нашли интересное сравнение для нашей концепции. Нам действительно нужно что-то вроде конвейера для новых интересных и перспективных идей и решений. И я рад, товарищи ученые, что наше взаимопонимание начинает, наконец, налаживаться. Ну что ж, а теперь я предлагаю перейти к собственно организационным вопросам предстоящей конференции…
Давыдов продолжал рассказывать, время от времени встречаясь глазами с научными работниками. А Стечкин уже начал немного рассеянно что-то набрасывать в небольшой коричневый блокнот…
Ночная атака была давно отбита. Подоспевшие пехотные роты, усиленные взводом БА-10 соседней мотобронебригады искали по сопкам остатки групп диверсантов. Вскоре к воротам авиабазы подъехала небольшая автоколонна. Впереди шла легковушка. Рядом с водителем красовалось мрачное как посмертная гримаса мировой контрреволюции лицо командира роты охраны. За первой машиной на грузовике ехало слегка покорёженное дюралевое тело пропахшего речной тиной истребителя. Зрелище было тоскливым. А Капитан Полынкин сейчас глядел на своего подчиненного со смесью веселья и досады. Голос лейтенанта был глух как уханье простуженного филина. Да и вид у него и у остальных бойцов охраны, вернувшихся с плацдарма, был неважный. Лейтенант пытался стоять по стойке «смирно», опираясь на самодельный посох. Ниже колена его нога была перевязана окровавленным бинтом поверх галифе. Взгляд его был еще более безжизненным, чем обычно.
— Товарищ капитан, ваше задание не выполнено. Вернее, выполнено частично.
— Вот как? Так вас, значит, частично можно поздравить с успехом?
— Никак нет. Вверенная мне группа смогла доставить только истребитель и оружие. «Кантонец» не выполнил ваш приказ, и ускользнул.
— И какой же способ «ускользания» он выбрал?
— Воспользовавшись помощью якобы еще одной нашей группы, он улетел с плацдарма на трофейном японском истребителе. Как командир группы я готов понести наказание. Остальные члены группы не виноваты.
— Гм. Смело. В одиночку отвечать за все решили? М-да. Вы пока вот что, лейтенант… Расскажите-ка мне, что «Кантонец» вообще делал на плацдарме? Какие отзывы о нем от наземного начальства?
— Майор Кольчугин и другие командиры рассказывали о якобы умелых и героических действиях лейтенанта Колуна при обороне плацдарма, и в наступлении навстречу группе прорыва. Бойцы моей группы и я сам видели, только его стрельбу из ракетных блоков по танкам и коннице противника, других достоверных сведений не имеется.
— Нет достоверных, поделитесь недостоверными.
— Гхм. Боец Румилов доложил, что «Кантонец», оставив его охранять ракетный блок, участвовал в атаке. При этом он якобы стрелял из огнемета по японскому танку, в результате чего танк был захвачен, и использован «Кантонцем» в атаке против конницы и японских позиций…
— А что вас смущает в этих сведениях?
— Я не верю в то, что «Кантонец» подвергал свою жизнь опасности для успеха этой атаки.