— Каких врагов?
— Вы, товарищ Гольдштейн, видимо издеваетесь. Побеждать они должны ВРАГОВ НАШЕЙ РОДИНЫ и силы международной реакции, гнетущие пролетариат во всем мире. Если хотите, чтобы я перечислил, то пожалуйста. Итальянских фашистов, япон…
— Вопрос был о другом. Какие они эти враги? Глупые, смешные и беспомощные? Больные, хромые, толстые, неуклюжие? А может быть они слепые или паралитики?
— А какими вы их хотите видеть? Красивыми и безупречными? Вы что же…
— Я считаю, что побеждая глупых и неумелых врагов наши летчики не становятся от этого в глазах зрителя сильнее и непобедимее. Враг прежде всего ВСЕГДА ОПАСЕН. Если наш пилот недостаточно хорошо подготовлен, то он гибнет в бою. Или может вы не знаете, что наши летчики несут потери?
Энтузиаст и защитник живописания в кадре «правды жизни», смерил своего оппонента суровым взглядом и не давая ему вклиниться с ответом, продолжил сам.
— Если враги оказались грозными и опасными, то победы над ними наших летчиков скажут зрителю о том, что наши герои не просто с самой колыбели были героями и непобедимыми бойцами, но что они стали непобедимыми и превзошли самого сильного и коварного врага. Именно победив сильного врага, наши люди докажут, что они гораздо сильнее. Или вы хотите убеждать советских людей, что наши летчики сильнее всех всего лишь на примерах побед над идиотами? В этом вы видите смысл показа в фильме силы только наших ВВС?
— Э-э-э…Вот только не надо мне ничего такого приписывать. Я просто хотел сказать, что фильм слишком мрачный. Вот если бы в нем был показан парадный строй наших самолетов, то тогда…
— А вот давайте спросим у нашего консультанта, товарища полковника. Товарищ Петровский, может нам действительно стоит вместо таких боев заострить внимание на парадном строю наших бомбардировщиков?
— Гхм. Вы, товарищи, вот что…Чего там снимать надобно, это вы там сами решайте, на то вас Родина этому делу и выучила. Ваших киношных дел я не знаю и советовать тут не берусь. А скажу я вам по-простому, как сам понимаю. Те первые самолеты в 1912-м, глядя на которые я, тогда еще мальчишкой, во чтобы то ни стало захотел летать и защищать нашу Родину с неба… Вот те первые этажерки шибко уж неказистыми были. Никакой тебе парадности и красоты там точно не было. Потом война началась, а вот там было страшно. Страшно было глядеть как «Вуазен», зацепив крылом землю, кувыркается и горит. Страшно глядеть, как австрийский «Габельштадт» прямо по колонне конницы лупит из пулемета. Как сброшенные с германского «Альбатроса» бомбы прямо у палаток рвутся…Я тогда мало еще чего понимал, но одно для себя понял накрепко. Не хочу я, чтобы над моим родным городом вражьи крылья летали. Не хочу, чтобы наших людей бомбили и стреляли. Вот поэтому я дал себе слово учиться бить врагов в небе. Насмерть бить! Любых врагов, какие бы они сильные ни были! И вот этому я сам и учился, и друзей своих учил, а нынче я этому же молодых хлопцев в нашем полку учу. Вот так-то!
Тишина, после высказывания консультанта от ВВС стояла примерно минуту, потом взорвалась дискуссионным гомоном работников искусства.
— М-да-а. Если смотреть с такой точки зрения… Но все же, товарищи… Где же в этом сценарии чистый и красивый вид воинских частей? Где выстроенные на стоянках сверкающие красотой самолеты? Где отдыхающие в санаториях семьи летчиков?! И где, наконец, парад над Тушино и над Красной площадью?!
— А где парад в фильме «Человек с ружьем»? Или в фильме «Трубка коммунара»? У парадов свои фильмы, не надо их всюду пихать. А здесь нам нужна борьба и самоотверженность!
— А ведь точно, фильм-то будет патриотический. Это значит не только ласковую сказку, но и правду показывать придется. И не только красивую, но иногда и горькую правду снимать надо!
— Верно, Митя! Я думаю…
— Нет, неверно! Мы же с вами, как и писатели, инженеры человеческих душ! А тут у вас одни убийства в воздухе. Смерти и ужас. Так же нельзя! Нужно снимать красивое кино, которое смогут посмотреть не только военные, но и любые дети. Я бы не смогла на такой фильм привести своего младшего брата.
— А ваш младший брат вообще смотрел фильмы «Чапаев» и «Мы из Кронштадта»?
— Но ведь там просто кино про войну, а мы о летчиках снимать хотим…
— Голубушка моя, мы снимать будем как раз про тех самых военных летчиков, которые иногда из своих вылетов не возвращаются! Вот такое кино обязательно должны смотреть все – и взрослые и дети. Да просто обязаны смотреть, чтобы знать потом, что случись война, от каждого все силы потребуются.
— Верно, Саня! Увидь мы с тобой в детстве такой фильм точно бы не в кинематографическое, а в летное училище бы рванули.