Спавшие вокруг костра люди начали кашлять и шевелиться.
Проснувшись, Первинок окинул взглядом вокруг. Не заметив сторожей, подал голос:
– Эй, сторожа! Кто там спит?
– Ни-ни! – послышался голос, и в темноте проявилась фигура с копьем.
Первинок встал. Поправив одежду, он присел к костру ближе.
Вой подошел ближе.
– Спокойно было? – спросил Первинок.
– Спокойно.
– А кони? Не растеряли? В таком тумане умучишься их искать.
– Та рядом они. Их Цветан сторожит, – сказал вой, и словно подтверждая его слова, недалеко послышалось лошадиное фырканье.
Первинок подкинул в костер веток. Ветки пыхнули дымком, влага с поверхности дерева испарилась, и огонь начал разгораться.
Показалось, что стало светлее.
– Скоро рассвет, – проговорил Первинок и громко – звук голоса прогремел, словно набатный колокол, – приказал:
– Хватит спать!
Пока завтракали, стало видно, что утренний ветер согнал туман с возвышенности, на которой расположился Первинок со своим отрядом.
Небо было чистым и светилось лазурью. Низкое тусклое солнце клубилось словно живое, оттенками красного – из яркого рябинового цвета плавно перетекало в перезрелую вишню и обратно.
– Пора собираться в дорогу, – сказал Первинок, и вои, быстро закончив с завтраком, пошли ловить коней.
Первинку привел коня Цветан.
Когда Первинок садился на коня, Цветан заметил:
– Ночью, похоже, кто-то ходил по низине.
– С чего это ты взял? – удивился Первинок. – Ведь в тумане ничего не видно.
– Чужая лошадь ржала.
– Может, тарпан?
– Не-е. Я любую лошадь по голосу могу узнать.
– Ладно, – сказал Первинок. – Сейчас спустимся вниз и посмотрим, кто это там ночью блукал.
Спустившись с холма, через несколько минут они въехали в туман. Туман держался над землей слоеным пирогом, совершенно не касаясь ее.
Под туманом листья и трава были усеяны густой росой.
Маленькие и большие слезинки сверкали в слабых лучах солнца, пробивавшихся сквозь разорванные утренним сквозняком окна в тумане, словно драгоценные алмазы.
Серебристую поверхность рассекала темная полоса. Низкая трава была примята и покрыта комками грязи, выбитыми из влажной земли конскими копытами.
– Тут дорога, – сказал Цветан. – Ночью проехало десятка три верхом…
Первинок понял его – след оставил небольшой отряд. И так как отряд шел ночью, то очевидно было, что намерения у этих людей были не самые добрые.
Дороги находились под защитой аланов, однако ночью жизнь на дорогах прекращалась.
Горы заселяло множество мелких народов. У оторванных от цивилизации племен нравы были дикие. Горы давали безопасность, но мало пищи, поэтому горцы активно промышляли разбоем.
Горцы были крайне жестоки: выследив неосторожных путников, они безжалостно убивали их.
Впрочем, на дороге любые вооруженные люди несут потенциальную опасность.
– И куда же они так спешили? – вслух задал вопрос Первинок.
Цветан слез с коня и наклонился над следом. Потрогал пальцем. Пожевал губами. Закончив осмотр, поднял голову и доложил:
– Тут есть еще один след. Сухой. С вечера прошел обоз. Две повозки. Скорее всего, это были купцы. А эти, что на конях, шли позже, уже по росе. Шли весьма шибко. Похоже, разбойники искали купцов.
– Н-да… – задумчиво проговорил Первинок. – Кто-то вечером тоже заблудился. Купцы, поняв, что заблудились, наверняка на ночь остановились где-либо недалеко. Так что эти, на конях, настигли их еще до рассвета.
Он бросил взгляд на Цветана, который снова влез на коня.
– Однако надо бы посмотреть…
– Я слётаю?
– Ага! Погоди, – сказал Первинок и поднял руку. – Пикша, подъедь-ка ко мне.
Один из воев подъехал ближе.
– С Пикшей поедешь, – распорядился Первинок. – Я хочу посмотреть, на кого напали воры. Разделяться не будем. Но ты, Цветан, с Пикшей иди по следу впереди. Только осторожно – чтобы не спугнуть воров. А мы пойдем следом за вами.
Цветан и Пикша тронули бока коней и двинулись вперед. Пикша – шагах в десяти впереди. Цветан – сзади. Двигались они медленно. Если гнать опрометью, то недолго нарваться и на противника. Это были разумные меры безопасности в разведке.
Цветан и Пикша проехали немного вперед. Пикшу, ехавшего впереди, скрыл туман, но Цветана было хоть и смутно, но видно.
Они немного проехали, и дорога подошла к лесу и нырнула в него.
Пикша остановился. Цветан подъехал.
Над узкой дорогой нависали ветви деревьев, отчего дорога словно уходила в темную пещеру. Лес по обочинам был завален буреломом.