– Может, нам отказаться от войны с Цулой? – спросил Тихон.
– Мы дали слово, отказываться от него не в наших обычаях, – сказал Мстислав.
– Даже если исполнение его нанесет нам вред? – спросил Тихон.
– Даже! – сказал Мстислав.
– Ты что-то решил, – предположил Тихон.
Мстислав тихо рассмеялся:
– Мы сделаем то, что и собирались сделать. Если к началу весны войско греков не подойдет, то мы сами нападем на Корсунь.
– А справимся ли мы?
– Справимся. Мы последуем совету Александроса, но только частично. План будет таков: мы переправим небольшую часть войска в Корчев, и оттуда они пойдут к Корсуни пеше. Пусть Цула думает, что это всё наше войско. Как стратигу, ему будет соблазнительно разбить наше войско до того, как мы соединимся с Андроником. Поэтому он выйдет из города всеми силами навстречу нашему войску. Нам это и надо будет. Оставшейся частью войска, которую мы отправим на кораблях, мы отрежем ему дорогу назад. Цула не выдержит удара с двух сторон. Корсунь будет наша до того, как подойдет Андроник. А когда он подойдет, мы свое слово сдержим – отдадим ему Корсунь.
– Да, нам и трех дней хватит, чтобы разграбить город! – довольно крякнул Тихон и поинтересовался: – Кто пойдет сухим путем?
– Для начала переправим тяжелое вооружение, – сказал Мстислав. – А чтобы Цула думал, что по суше идет основное войско, я сам возглавлю этот отряд.
– Отец, можно я возглавлю запасный полк? – спросил Евстафий, слушавший разговор отца.
– Нет! Это опасно. Ты пойдешь со мной, – сказал Мстислав и обратился к Тихону: – Тишка, ты возьмешь охотников и пойдешь морем.
– Хорошо, – сказал Тихон. – Я сделаю это.
Глава 17
К началу января основная часть войска собралась в Таматархе. Погода стояла хорошая. Ночью было ясно: луна светила, словно огромный фонарь; звезды горели яростными хрустальными искрами. Теплый воздух пах морем. Но во второй половине ночи северный ветер начал загонять на небо дымку, звезды и луна померкли, а затем и вовсе исчезли. Рассвет ожидался сырым и мрачным.
После того как петухи звонкими фанфарами объявили утро, в окнах княжеского дворца сначала скользнули тусклые огоньки, затем они пожелтели.
Из труб тянуло дымком, и в воздухе текли кислые струи запаха печеного хлеба.
После завтрака Мстислав вместе с Евстафием зашли в гридницкую, где Тихон по утрам собирал старших дружинников.
Тихон сидел за столом в большой комнате. С правой стороны на лавке сидели воеводы – Братша и Власий. Остальные дружинники стояли во дворе. Те, у кого было задание, заходили в комнату и, дождавшись своей очереди, сообщали о результатах выполнения ранее данных им заданий. Если кому-то надо было дать задание, его вызывал к воеводе один из стоявших у входа юнаков.
Мстислав и Евстафий пришли в гридницкую, когда почти все дружинники разошлись.
В гридницкой было пусто. Слуга стоял с кувшином в руках. Горячий сбитень густо источал аромат меда, смешанного со специями: хмелем, корицей, гвоздикой, имбирём, перцем, мускатным орехом и лавровым листом.
Увидев князя, Тихон сдвинул лежавшие на столе бумаги в сторону.
Слуга поставил на стол кувшин. Затем принес и поставил деревянные кружки. Налив в кружки сбитень, удалился.
Мстислав и Евстафий сели за стол.
Мстислав взял кружку и стал пить маленькими глотками горячий терпкий напиток. Евстафий, держа кружку в одной руке, другой перебирал бумаги.
Братша и Власий подсели к столу.
Тихон негромко заметил:
– Однако, северо-восточный ветер задул. Завтра будет очень морозно.
Мстислав кивнул головой:
– Приморозит.
– Думаю, что через неделю море будет покрыто толстым льдом. Можно будет в Корчев на санях переправляться, – заметил Братша.
Мстислав сделал глоток. Затем неторопливо проговорил:
– Это нехорошо – если залив покроется льдом, то кораблям не выйти из нее.
– Вот я и говорю о том, – проговорил Тихон. – Если лед встанет, то надолго. Ветер будет забивать пролив торосами. Корабли не пройдут. Опасаюсь, что сорвутся наши планы.
Мстислав взглянул в окно. Ветер нес поземку.
– Ты прав, – проговорил Мстислав. – Пока море льдом не покрылось, надо перевозить войско на тот берег.
– Как только мы перевезем войско на тот берег, корсунцы насторожатся. Нельзя нам держать войско в Корчеве, – заметил Власий.