— Халиф! — Лис просунул в срощенные друг с другом рукава дээлов шест. Тот оглянулся на него.
— Муааллем! — в голосе юноши звучал детский страх и обида, — я не успеваю.
— Бросай всё и помогай мне. Дамежан!
Она закинула мешок с куртом в небольшую сумку, повесила её на плечи. Её дээл перетянут верёвкой вместо пояса, бежать не мешает.
— Бегом! — скомандовал Лис, и они с Халифом подняли люльку из халатов, в которых лежал Серго. Дамежан оглянулась. Они всё ещё были на холме, у камня. Костёр освещал разбросанные в беспорядке вещи: котелок, глиняные плошки, кувшинчики, какие-то тряпки и… лук с натянутой тетивой. Тот самый, из которого она совсем недавно стреляла. Тула видно не было, но рядом с луком в беспорядке лежали стрелы.
Она нагнулась и подняла его, схватила сколько могла унести в одной руке стрел.
— Дамежан! — Саил грубо схватил её за руку и толкнул вперёд. Лис и Халиф уже исчезли в темноте. Она выбежала из освещённого круга и увидела впереди слабый, едва заметный серебристый свет. Он подрагивал, удаляясь и исчезая.
— За ними! — Саил подбежал за этим огоньком, а она старалась не отставать. Глаза быстро привыкали к темноте, ноги несли легко и они скоро нагнали Лиса и Халифа. Молодая трава путалась, хватала за ноги, мешала бежать.
Сзади раздались дикие крики. Она обернулась, и увидела, как в свете костра мелькают неясные приземистые фигуры. Они дрались друг с другом, и ветер разносил вокруг шум битвы, вопли боли и гнева.
— Быстрее, — поторопил её Саил, — наши вещи их надолго не задержат.
Дамежан старалась не отставать. Ночь едва перешагнула свою половину. Травы были ещё сухи, без росы, запах утра не будоражил свежестью.
Эта ночь слилась для неё в один нескончаемый бег за серебряным пятном света, хриплое дыхание Халифа. Она видела, как он перекидывает палку с плеча на плечо, пытаясь облегчить себе ношу. Лис не сбавлял шага, и всем приходилось подстраиваться под него.
Уже под утро, она почувствовала, как отнимаются ноги, но продолжала бежать, сжав зубы и терпя подступающую боль. Лишь только солнце вынырнуло впереди и его лучи красные лучи пронзили воздух. Она позволила себе схватиться за руку бегущего рядом Саила.
— Схалааб-ага! — крикнул тот, и Лис обернулся.
И тут Халиф со стоном повалился на землю. Лекарь едва успел подхватить люльку из халатов с Серго и плавно опустить её на землю
— Всё, привал, — скомандовал Лис, и Дамежан без сил повалилась на землю. Но её тут же подняла сильная рука. Саил схватил Дамежан в охапку и поставил на ноги. Лис так же держал Халифа.
«Как лошадей», вяло подумала она, «выгуливать будут». Им не дали лежать, водили вокруг дээлов с Серго до тех пор, пока не восстановилось дыхание.
[1] Женские штаны
Глава 5
Едва успела прикрыть глаза, как её разбудил Халиф, осторожно прикоснувшись к плечу. Солнце стояло высоко, весеннюю степь наполнял щебет птиц и стрёкот насекомых. Халиф низко склонился к самому ее лицу и позвал:
— Дамежан, Дамежан, пора вставать! Муалем просил, чтобы я тебя разбудил. Мы сейчас перекусим и побежим дальше. Вставай, я суп с мясом приготовил, как ты любишь. Серго уже проснулся. Пойдём, — он неуверенно протянул ей руку и улыбнулся.
Она резко села и испугано отстранилась от него. Чужой мужчина не должен касаться женщины Юджера! Но тут Дамежан вспомнила прошедшую ночь, Саила, который никого не спрашивая, задирал ей дээл. Он, конечно, только помогал, лечил рану и не хотел ничего. Да и как тут захочешь, после всего, что произошло, но…
Она почувствовала, что краснеет. Да что с ней такое?! Эта безумная ночь, схватка, потом падающие звёзды, Калим. Вожделение, опутавшее её недавно, теперь вызывало ужас, отвращение и смутное желание. На миг она снова захотела ощутить эту прохладу на своей ране и сильную, уверенную руку, гладившую её рядом с…
— Вы идёте? — раздался грубый окрик Саила. Она резко обернулась. Дээлы, сваленные в кучу, лежали рядом, только руку протяни. В нескольких шагах от неё сидел Серго, замотанный в серую ткань с головы до пят. Только одна левая рука торчала наружу, в ней была глиняная пиала с дымящимся варевом. Он осторожно нёс её к своему рту. Рядом сидел Лис, придерживая чашку. Рука Серго тряслась, и варево в миске опасно плескалось, но не проливалось.