И нарвался, блин! Не зря говорится: подглядывать нехорошо. Уже в третьем по счету распахнутом окне нос к носу «столкнулся» с местным пацаном, перевесившемся через подоконник на проходящего внизу сверстника плюнуть. У «Штирлица» защитное поле сработало, но все равно, когда перед глазами мутная липкая дрянь растекается…
Наученный горьким опытом, я и в раскрытые двери заглядывать потом поостерегся. Да и незачем туда заглядывать – ежику понятно, лавочки скобяных товаров, ширпотреба ткацкого или цирюльни с кабаками.
Больше часа по городу «шатался». Хватило, чтобы настрой на экзотику окончательно выветрился. «Ну и как там Бразилия? - Бразилия как Бразилия…»
Еще одну приятную сторону напупырченности во время прогулки оценил – способность раздваиваться на «здесь» и «там» и чтобы голова не кружилась. Время от времени я, настоящий и над полем в позе Данаи левитирующий, в сторону Храмовой дороги все-таки поглядывал.
И, тем не менее, чуть не проморгал начало жертвоприносительной процедуры. Почему-то изнутри «Штирлица» ни малейшей суеты в городе не заметил и в натуральном виде не сразу засек, как на шоссе в сторону Гнобилища процессия образовалась.
Торопливо отключил телеметрию от «Штирлица» и во плоти, но невидимым над жертвоприносительной колонной на бреющем прошел. Ничего не скажешь, умели (или умеют?) при религиозном тоталитаризме массовые шествия помпезно устраивать. Могу теперь в натуре представить, как Джордано Бруно или Жанну д’Арк на костер вели.
Впереди четырьмя шеренгами по шестеро главные жрецы важно шествовали. Важно – в смысле неспешно, заторможено лытками двигали, высосанные наполовину «штозабякой-в-янтаре», упакованные внахлест и тонким слоем с головы до пяток (для глаз только дырочки) в кровавые бинты. И холод им то ли благодаря закаливанию пофигу, то ли в натуре зомби. Шествие живых мертвецов, блин…
Следом тоже в бинтах, но серо-желтого цвета - служители культа саном помельче, помоложе и потолще. Стратегический запас белков, жиров и углеводов для ацеталышей-в-янтаре на будущее. Серо-желтые и вели под белы ручки единственную из мирских мою знакомую, наверняка обкумаренную какими-нибудь грибами-галлюциногенами: с застывшей улыбкой на белом, словно мукой или мелом обсыпанном лице. А главное, что… хм… в общем, меня порядком смутило, почти голая, одетая лишь в длинной гирлянду из сцепленных перламутровых блестяшек, которая, начинаясь ожерельем вокруг шеи, спускалась между… ну, короче, вы поняли… и, обвернутая пояском вокруг талии, волнообразными складками изображала видимость коротенькой юбки. Наверное, уместнее употребить слово «обнаженная», но… не могу почему-то. «Обнаженная» - слишком по-человечески. А в таком вот виде инопланетность Аэлитиного прототипа только сильнее в глаза бросалась и на меня, сельского жителя, постоянно за «братьями меньшими» наблюдавшего, в том плане, в каком у некоторых наверняка нездоровые фантазии разыгрались, никак не действовала. Кстати, мысленно у «Штирлица» и Камагулониса прощения попросил за мысли свои нехорошие по поводу того, что они Аэлиту на Камагулоне матрицировали и в облипочку, но в рубашке. Выходит, это они об олико моралес моем заботились, а не наоборот.
И еще одна очень деталь в облике инодевицы меня напрягла и заставила стойку охотничью сделать: на одном из звеньев гирляды у нее болтался кулончик – половинка резонансного ключа. Не похожий на, а именно убойный двенадцатигранник, каких у меня в руках немалым числом перебывало, непонятно как и кем пополам распиленный. Очередной сюрпрайз. Такое совпадение и во сне не приснится, а когда наяву случается – лишний повод поудивляться: до чего ж мала наша Галактика...
Странное дело, но шествие совершалось без казалось бы обязательного присутствия большого скопления народа. Человек пятнадцать-двадцать «гражданских» сзади семенили, отделенные от жертвы мумиеподобными жрецами. Надо полагать, «осчастливленные» судьбоносным выбором родственники и демонстрирующие зависть подружки. «Дролечку» Аэлиты я, как ни вглядывался, вычислить не мог. Или классно замаскировался, или не было его среди присутствующих.
У пятой Каменной Башки со стороны Гнобилища колонна притормозила, и гражданских из группы поддержки вообще обратно в город шуганули. Бегом побежали. И не обиженные, отнюдь, столь невежливым обращением и явной дискриминацией, а радостные – в предвкушении банкета. Я, невидимый, только руками в воздухе развел, очередной раз скорбя о несовершенстве мира (и не только здешнего) и сокрушаясь над тупостью так называемых мирных обывателей (и не только мирских). Пока жизнь не их конкретно ключом бьет, по гениталиям заехать норовя, будут блаженно улыбаться, типа их не касается и никогда не коснется то, что с впереди стоящими в очереди происходит.