Гуманоиды чуть медленнее побежали, но не остановились. Видать, крепко поддали и шибко на поведение Дрыгуанкуля и позор отступницы Рангулы обиделись, чтобы сразу струсить и прочь кинуться. Пришлось помочь их природной трусости над возобладавшей под влиянием минутного порыва смелостью восторжествовать:
- Ну-ка, песик, напугай нехороших дяденек! Но не очень, а чтобы они только обос..лись, но ни в коем случае не обос..лись!
Морда Кабысдошья в моем пузыре – уже достаточный повод для стойких ночных кошмаров - уши назад сдвинула, пасть оскалила да ка-а-ак гавкнет!
Справедливо сказано, у страха глаза велики. Особенно, когда страх в размерах оптической галлюцинацией увеличить, а заурядный (хотя у Кабысдоша все незаурядное) собачий тяв усилить раскатистым эхом и слегка землю под ногами преследователей встряхнуть. Картинка получилась – та еще комедия: народные мстители синхронно на бегу на землю попадали, будто пулеметной очередью срезанные, инвентарь побросали и на четвереньках кругалями ползать начали, друг на дружку натыкаясь.
Если кто не в курсе, как выглядит «чувство глубокого удовлетворения», тому бы на довольную физиономию Дрыгуанкуля посмотреть.
Мы, как триумфаторам положено, - круг почета над ползающими, ручками им «Пока-пока!» сделали и дальше в сторону гор полетели.
Глава 11
Глава 11. Монументальное зодчество в духе Зураба Константиновича Церетели
Летим. По-прежнему неспешно – со скоростью сто кэмэ в час. Для мирских ребятишек на повизжать от восторга хватает, а мне без необходимости суперменистость проявлять незачем. При ста кэмэ ветром слезки из глаз высекало, но терпимо. Если больше – пришлось бы впереди вместо лобового стекла сферой генерировать силовое поле. Да и пока не определились, куда летим, а главное – зачем, нет смысла спешить.
Насчет «куда» понятно. Подальше от городка с Монтекками и Капулеттями и гражданской войной клерикалов. В горы. Обломилось у меня в качестве спасителя и благодетеля средней дочери достопочтеннейшего Эшагура, старшего мангыла над городскими гончарами и жестянщиками, на семейное торжество заявиться, где бы меня прослезившиеся от умиления Рангулины родственники деликатесами и вкусностями наперебой кормили и в знак благодарности во все места лобзали.
Насчет зачем… А действительно, фиг ли нам в горах делать? Разве что с Дрыгуанкулем по поводу амулета поговорить? Прямая необходимость на то отпала – Неогвиры его, рядом сидящего, ненавязчиво ментаскопировали и мне картинку оттелепатили. О том, как Дрыгуанкуль на местных «кальмаров» охотился на своем курмангарчане невдалеке от затонувшего города под Северной ледяной шапкой… Здесь я торопливо включил стоп-кадр и волевым усилием Неогвирское телепатическое чирикваканье в себе подавил. Когда на все вопросы есть ответы, вешаться впору. «Во многоей мудрости много печали», а в абсолютном знании уже не печаль, а беспросветное отчаяние, на безысходность умноженное, после чего еще и в степень возведенное. Проще и человечнее без супернапупырченности нос к носу за чашечкой чая-кофе про Мирскую Атлантиду с Дрыгуанкулем тет-а-тет поговорить.
Влюбленные, наобнимавшись, притихли. Новизна ощущений от левитации притупилась, саванной с высоты птичьего полета любоваться прискучило, и наверняка теперь оба о судьбинушке своей горькой и сиротской печалились. Еще бы – всех родственников разом потерять и привычного образа жизни лишиться. Горек хлеб изгнания, ох, как горек – мне ли не знать. Если бы не мышонковские сны…
Про хлеб в голове выскочило, и есть захотелось со страшной силой. Причем по-человечески, а не просто энергетический баланс восстановить, песочка морского, например, пожевать, нафантазировав, будто пасхальный кулич наворачиваю. Мог бы и не песочек. Любая органика лучше: мхи и прочие лишайники – для меня нынешнего уже харч. Даже вкусовые ощущения подделывать могу. В смысле, не столько я, сколько Камагулонис: через мою антрацитовую первосущность шпаненыш постоянно что-нибудь да абсорбирует. Все виды космических излучений, свет Петруниса (а в данной местности – Мирумира) в первую очередь. Он и мой метаболизм мог перестроить, но оно мне надо? Я борщ со сметаной люблю, пельмени с уксусом, пирожки мамины…