Напоследок жбанчик топленого молочка выдул, на диванчике за пилотским креслом постельку приготовил, лег, калачиком свернулся, одеяльцем укрылся…
Глава 15
Глава 15. Подводная одиссея, но не команды Кусто
…В «Апокалипсисе сегодня» Копполы на DVD я постоянно пересматриваю одни и те же кадры. Это когда вертолеты под Вагнеровский «Полет валькирий» со стороны моря на пляж заходят. Настолько величественно и торжественно, что при повторных просмотрах, когда знаешь, что будет потом, ужас от этого «потом» на периферию сознания сдвигается и все равно продолжаешь обалдевать от красоты увиденного.
Я к тому, что к Северному Мирскому полюсу именно под громыхающее вокруг меня долби-стерео «Там та да тата - там да да да…» на бреющем шел, не более чем в нескольких метрах над водной гладью, слегка бурунящейся от продавленного «Навигатором» воздуха. Именно как в вертолете - под углом, чтобы смотровая сфера вниз, как нос у пеликана, высматривающего добычу.
Так хотя бы глазами скорость чувствовалась. На самом деле над океаном я летел на несколько порядков тихоходнее, чем когда с орбиты в стратосферу и под облака нырнул. Только вот никаких неприятных ощущений внутри пепелаца не полагалось. Даже когда за долю секунды свечкой вверх на планетарную орбиту или за минуту из галактики в галактику. Ни ускорения, ни инерции, кроме накатов тошноты при смене временных векторов. Разве что поначалу на сигнал, сетчаткой глаз уловленный, организм по привычке выдавал фантомные ощущения инерции с перегрузками. Быстро прошло, а нет экстрима в ощущениях – нет и кайфа.
Низко летел еще и потому, что с высоты смотреть не на что. Лед вокруг полюса в натуре выглядел белой шляпкой-нахлобучкой, океан – словно синюю тушь на белую скатерть пролили. С высоты в тысячу-полторы метров если что-нибудь, кроме белого и синего, в поле зрения попадало, то в виде быстро смещающихся по сфере обзора сверху вниз неразличимых точек.
Четыре раза точки оказывались, как я заранее догадался, «курмангарчанами восьмивесельными». Действительно промысловые суда на крупного морского зверя в форме скорлупки грецкого ореха, где нос и корма намечены весьма условно, и не поймешь, где одно, а где другое. Ни палубы, ни надстроек, ни мачт и прочего парусного такелажа. По трое с бортов мирские гаврики веслами машут, по одному на носу и корме рулевыми веслами правят.
Дважды встретились местные торговые посудины – те же скорлупки, но в масштабе пять к одному с курмангарчанами. У «торгашей» палуба имелась, и иногда специфический мирский парусный такелаж в свернутом виде. Гребцов по числу весел количеством до нескольких десятков под палубой не видать, а сколько всего на посудине народу, не сосчитать. Палуба же ровная и, скорее, не палуба вовсе, а какой-нибудь настил из прожиренной или просмоленной мешковины – защита от дождя и чтобы тепло из «морской хаты» попусту не уходило.
Почему здешние колумбы большей частью на гребной тяге ходят? Потому что спутника, вроде нашей Луны, отсутствие наличия присутствует. То есть ни тебе приливов, ни ветров, ни бурь с ураганами. Из-за слабого наклона оси по отношению планеты к Мирумиру и более быстрого вращения (если здешние сутки в земных часах считать, около пятнадцати часов выходит), ветров почти не бывает, кроме слабенького бриза у островов покрупнее. Соответственно, и «парусники» только каботажем вокруг Плантагенета ходят, недалече от береговой линии удаляясь. Поэтому на Мире и суденышки примитивные: других не надо. Впечатление, будто ребятишки, которые в лужах вместо корабликов щепочки (по принципу плота), либо скорлупки от орехов пускали, так и не выросли. Плоты для дальних походов не прижились – полезной площади для грузов мало, ноги у мореманов постоянно мокрые. Но вот скорлупки…
На седьмой раз с пути сворачивать не стал, углядев издалека по форме и расположению точек очередных «торгашей». Снова о Мирских аномалиях задумался: а ведь неправильно это, отсутствие ветров и что Луна на ночном небе в минусе. Даже моих основного среднего почти законченного образования и житейской эрудиции хватает увязать зарождение жизни на планетах с аномалиями в причинно-следственное целое. Мир в его нынешнем спокойном состоянии (а я бы сказал: застойном и загнивающем) никак не мог органическую жизнь породить. Органическая жизнь – реакция материи на стресс, и маховик эволюции только стрессами и раскручивается.