Из живота у Эллен Спек извлекли пулю, и выяснилось, что особенного вреда она не причинила. Было действительно больно, но явно не смертельно. Эллен вдруг взялась за ум, может быть, потому, что избавилась от влияния усовершенствованного ЛСД Демареста, и сделала полное признание. Изложила она дело так, что стала невинной жертвой дьявольского замысла, от начала и до конца разработанного Демарестом. На мой взгляд, учитывая ее внешность и все прочее, только самый жестокосердный судья дал бы ей больше, чем от трех до пяти.
Итак, дня через три после всего я вернулся домой, не испытывая удовольствия при мысли о вынужденном отпуске и с таким ощущением, будто мир, предварительно не посоветовавшись со мной, перестал существовать. Даже стерео утратило волшебный эффект, и огромный диван ни о чем не напоминал. В одном я был уверен - последнее приключение не превратит меня в капитана. С другой стороны, с внезапным приливом благодарности вспомнил, что дня два назад на счет в банке должен был поступить чек с ежемесячным жалованьем. Пора браться за дело. Пора встряхнуться. Пора Уилеру вернуться в мир.
Я выкатил свой "ягуар" из подземного гаража и отправился по магазинам. Мне был известен один тип на набережной, торгующий лучшими в мире омарами, а если как следует полюбезничать, то и готовившим их аu gratin <Запеченные в сухарях (фр.).> - мечта гурмана! Оставалось лишь сунуть блюдо в горячую духовку минут за пять до еды. Я побеседовал с ним в высшей степени обходительно и уехал, заполучив пару тщательно упакованных омаров au gratin. Потом остановился у винного магазинчика и прикупил пару бутылок импортного белого вина из Германии. На то, что еще оставалось в бумажнике, приобрел колоссальный букет цветов, вполне подходящий для возложения на гроб какого-нибудь гангстера, и решил, что вполне готов.
Около семи вечера я поставил машину перед фасадом обшарпанного жилого дома, собрал все свои приобретения в обе руки и ввалился в фойе. Неким чудом мне удалось втиснуться в лифт и подняться на пятый этаж. Там я звякнул в дверь квартиры 5-А и даже как бы затаил дыхание. Казалось, прошло чертовски много времени, прежде чем дверь открылась. За ней оказалась Джуди Трент, с полнейшим равнодушием глядевшая на меня.
- Я пришел извиниться, - сказал я.
- Что стряслось? - мельком взглянула она на цветы. - Умер кто-нибудь?
- Это тебе, - сообщил я. - У меня также потрясающие омары au gratin и две бутылки немыслимо дорогого импортного вина.
- Почему бы тебе где-нибудь не поесть и не выпить? - спросила она и захлопнула дверь у меня перед носом.
В конце концов Джуди вновь отворила, главным образом потому, что я нажал пальцем кнопку звонка и не стал ее отпускать.
- Если ты не уйдешь, - холодно предупредила она, - я вызову, извини за выражение, копа.
- Я полностью ошибался насчет тебя! - воскликнул я. - Никакая ты не нимфоманка! Я оскорбил тебя и признаю это!
- Ты совершил кое-что и получше, приятель, - холодно сообщила она. Преподнес мне поистине щедрый подарок, прикончив Демареста и послав Эллен Спек на электрический стул. Хочешь знать, как отреагировали на все это крупные шишки из "Калкон"?
- Нет, - отказался я с внезапным интуитивным предчувствием. - Но, наверно, ты мне все равно скажешь.
- Решили, что это уж чересчур, - бесцветным тоном продолжала она. - И прикрывают лавочку. Грубо говоря, это значит, что я потеряла работу, равно как и прочие служащие.
- У такой блестящей девушки, как ты, не должно быть никаких проблем с поисками другой работы. С твоим-то воображением!
- Я нашла другую работу, - сухо уведомила она. - Но благодарить тебя не намерена.
- Не хочу быть назойливым, - сдержанно вымолвил я, - но, если ты будешь и дальше держать меня на пороге, треклятые цветы перепачкают весь костюм. Начать с того, что я вообще не должен был позволять себе его покупать. Как только вспомню об этом костюме, всегда прихожу к мысли, что переживал в тот момент припадок безумия, и...
- Может, заткнешь фонтан и зайдешь? - неожиданно фыркнула она. - Знаешь что? В данный момент ты смахиваешь на прирожденного неудачника!
И я, проглотив жалкие остатки гордости, зашел. Свалив цветочное подношение на ближайший стул, направился на кухню. Сунул омаров в духовку, вино в холодильник, а освободив руки, ощутил некоторое облегчение. Джуди Трент стояла прислонясь к дверному косяку, сложив руки, с более или менее удовлетворенным выражением на лице.
- Ты в последнее время виделась с Тимом Вейлом? - спросил я как можно небрежней.
- Он решил, что зря тратил в "Калкон" время, - сказала она. - Особенно после того, как его уволили. Так что он двинул в Чикаго. Говорит, нашел дело по-настоящему крупное, коммерческое, с неограниченными возможностями!
- Хватит одной его смертоносной улыбки, - заметил я, - и Чикаго-Луп <Чикаго-Луп ("петля") - деловой, торговый и культурный центр города Чикаго.> никогда уж не будет прежним.
- Зачем ты пришел, Эл Уилер? - тихо спросила она.
- Понял, что потерял, - сказал я. Она долгую минуту непонимающе смотрела на меня, потом сообразила.
- Ты ведь не захотел меня в тот момент, помнишь? Посчитал меня нимфоманкой, дешевкой...
- Это не правда, - искренне возразил я. - Я считал, что ты хочешь заставить меня пойти на уступки, и мне это не понравилось. Потом, к сожалению слишком поздно, узнал, что идея принадлежала не тебе, а Вейлу. И пришел извиниться.
- Может быть, приготовишь нам выпивку? - предложила она. - А я пока пойду причешусь.
- Ладно, - согласился я. - Что выпьешь?
- Бурбон со льдом сойдет.
На приготовление напитков ушло время, но и с учетом этого мне пришлось дожидаться. Наконец я услышал, как она позвала меня из гостиной, взял в обе руки по бокалу и пошел. Она стояла посреди комнаты, обнаженная, с неземной улыбкой на губах.
- В прошлый раз ты была на коленях.
- Правильно. Ну так что? Может, начнем прямо с того, на чем остановились?
- Почему бы и нет?
На высоко вздымающихся округлых и полных грудях торчали большие соски. Она пошла ко мне с легкой таинственной улыбкой на губах, и я вдруг болезненно ощутил все ее тело - тонкую талию, покатые пышные бедра, пушистый треугольничек золотистых волос под изящно очерченным животом. Через какое-то время, лежа обнаженным на диване, пока она, устраиваясь сверху, нащупывала воспламенившийся триумфальный жезл и подносила к прохладным губам, я подумал, что все могло быть хуже - гораздо хуже.
- Ты об этом жалел, Эл? - спросила она низким гортанным голосом.
- Угадала! - радостно отвечал я. Омары au gratin - чертовски великолепная закуска для полуночников!