— Спасибо. У меня был лучший учитель. Но если честно, мне тоже не так-то много приходилось править. Книга была с самого начала бесподобна, сразу же как только я в первый раз прочла ее.
— Клэр скромничает! — Люк неожиданно оказался рядом со мной и поцеловал меня в щеку. Я покраснела.
— Я вижу Мару, — сказал Джексон, никогда не отличавшийся хитростью. — Пойду поприветствую ее, оставлю вас ненадолго одних.
— Неужели мне это не снится! — сказал Люк, когда Джексон ушел. Это была наша первая встреча после моей несостоявшейся свадьбы, и я весь день нервничала. — Никак не могу поверить, что все эти люди пришли сюда отпраздновать издание моей книги. А ведь этого могло никогда не случиться без тебя, Клэр. Погоди, у меня есть кое-что для тебя… маленький подарок в знак благодарности.
Он расстегнул пиджак и вытащил из внутреннего кармана небольшой, красиво обернутый пакет.
— Люк, ну зачем ты…
— Ты только открой.
Я медленно развернула серебряную оберточную бумагу. Внутри оказалась маленькая книжка в тонкой обложке.
— Первое издание стихов моего отца, — прошептала я, еле сдерживая слезы. — Где ты нашел эту книжку?
— Это длинная и слишком скучная история. Оставим ее до другого вечера. — Он рассмеялся, сверкнув глазами. — Но я подумал, тебе понравится.
— По-нра-вится? Не то слово. Спасибо… Люк, какой ты все-таки внимательный… Я, гм-м…
— Прошу прощения! Я бы хотела занять ваше внимание! — Вивиан громко чеканила слова в микрофон, который она отобрала у джазового квартета, игравшего в углу. — Внимание, господа! Народ!
Все замолчали, повернувшись к ней.
— Сегодня, несомненно, необыкновенный вечер для «Грант Букс». Мы все очень гордимся Люком Мэйвилем, его успехом и талантом. Как некоторые из присутствующих знают, — она потупила глаза от притворной скромности, — я сыграла весьма существенную роль в обнаружении этого таланта. Для издателя нет большего удовлетворения, когда он единственный вытягивает талант из… из кромешной тьмы и помогает ему поделиться своим даром со всем миром.
Значит, Вивиан хочет единолично присвоить себе успех Люка? Да она ведь даже не читала романа, пока книга не была издана!
— Но имеется и другая причина, почему сегодняшний вечер так важен для «Грант Букс», — продолжала Вивиан. — Я счастлива сообщить вам, что мы отделяемся от «Мэттер-Холинджер». Моя компания, «Грант энтерпрайзис», теперь будет независимым, частным юридическим лицом. Я в восторге, что меня больше не будет сдерживать нелепая корпоративная бюрократия «Мэттер-Холинджер». «Грант энтерпрайзис» не только продолжит мой успех в книжном мире, а также возьмется за осуществление телевизионных и кинопроектов. И у меня нет сомнений, что я превзойду остальных и на этом поприще с тем же успехом, как и на книжном рынке.
Никогда я не ненавидела Вивиан больше, чем в тот момент. В этот знаменательный для Люка вечер она сначала присваивает себе все заслуги в успехе его книги, затем переводит на свою персону все внимание собравшихся.
И что это за отделение от «Мэттер-Холинджер»? Ужасающая перспектива. Холдинг, конечно, делал слишком мало, самый мизер, чтобы защитить сотрудников от вероломства Вивиан, но это было все же лучше, чем вообще ничего. Сама мысль, что теперь Вивиан под своей собственной крышей развернется вовсю, была невыносима.
— Ничего себе! — присвистнул Люк. — Грядут интересные события.
— Надвигается катастрофа. — У меня заболела голова.
— Люк! Не хотели бы вы сказать что-нибудь вашим многочисленным читателям? — томно промурлыкала Вивиан в микрофон, больше напоминая ресторанную певицу. Сначала мне показалось, что Люк предпочел бы не выступать, но он подавил в себе волнение, подошел к Вивиан и взял у нее микрофон. Она задержала свою ладонь на его руке, взмахнула ресницами и, потянувшись к нему, удостоила двумя томными поцелуями.
— Спасибо, Вивиан. Я от всей души благодарю всех, кто собрался здесь поприветствовать меня. — Ему долго и тепло аплодировали, а меня просто распирало от гордости за него. — Но среди присутствующих есть человек, которого я действительно обязан поблагодарить, человек, который с первых же страниц разглядел потенциал моей книги и неустанно занимался ею. Эта книга настолько же ее труд, насколько и мой. Разрешите представить вам этого человека — Клэр Труман, мой редактор и друг. Клэр, не могла бы ты выйти сюда, пожалуйста?