Я, между тем, не сдвинулась с места.
— Ну же, смелее. Ты же храбрая девочка, ручки у тебя вон какие шустрые.
Демон поднял руку и нож Роберта оказался в его ладони. Демон стер с лезвия бурые пятна, сталь засияла под его пальцами, точно в рекламе чистящего средства. А что? Недо…любленные домохозяйки любят брутальных демонов. Я нервно хихикнула. Демон, перевел задумчивый взгляд с орудия собственного убийства, собственно на убийцу, то есть на меня. Хихиканье юркнуло внутрь, застряло в горле. Я закашлялась, еще сильнее обхватив себя руками. Я — не домохозяйка, меня брутальность с ножом не заводит совсем. Хотя…ну, разве что чуточку.
— Неужели ты действительно собиралась меня убить? Этим? — обратился он ко мне.
Я промолчала.
— Кажется, мы договаривались. Я спрашиваю — ты отвечаешь, — произнес демон вкрадчиво и вдруг во одну секунду оказался рядом со мной.
Это было даже не движение, а порыв ветра. Я не успела ни крикнуть, ни испугаться, как меня обхватили и снова уложили на эти чертовы красные простыни. Демон навис, как скала, а острое лезвие уперлось мне в горло.
— Не слишком ли это острый для тебя ножик, ма-лыш-ка? — обидно растягивая слоги обратился ко мне демон.
— А для тебя, ма-лыш? — произнесла я тихим грудным голос и запрокинула голову назад, слегка потягиваясь.
Демон замер. Его мышцы напряглись.
— Ма-лыш, — снова прошептала я, делая головой полукруг, и слегка приподнявшись на руках так, что лезвие чуть-чуть поцарапало кожу, взглянула на демона, почти вплотную приблизившись к его лицу. Его кожа была белой почти мраморной, шрам почти не заметен, глаза мягко серебрились. Мне все равно было страшно, но я не отвела глаз, снова томно простонав:
— А-а-а. Ты же не обиделся? Детка… — добавила я, лукаво улыбнувшись… — Или обиделся? Ну же, не будь букой, я просто чуть-чуть хотела с тобой поиграть…
Глаза демона чернели, точно заволакивались чернильной дымкой.
— Поцелуй меня, мы-лыш… — протянула я, одной рукой обнимая Раша за шею, второй аккуратно отводя лезвие от собственного горла.
Демона не надо было просить дважды, он плавно потянулся ко мне, выпуская рукоять ножа, которую я так же плавно перехватила и не теряя времени нанесла удар, целясь в точку, где шея соединяется с черепом, вкладывая в удар весь свой страх и злость — на демона, Роберта, покойного Сержика, да и на жизнь в целом.
— В самый раз! — крикнула, протяжно выдыхая и пытаясь отползти с кровати в сторону, пока демон ослабил хватку.
— Дура! — заорал он, вырывая нож и отшвыривая зашипевшую сталь. Нож, не долетев до пола, скукожился и стек на край кровати серой пенкой, точно взмыленный гребень морской волны.
Пресекая мои жалкие попытки вырваться и вдавив мои плечи в матрас, Демон уставился на меня раскрасневшимися глазами и от его взгляда стало очень горячо, почти больно. Казалось, кожа покрывается ожогами.
— Сам дурак… — прохрипела я, по вздувшейся шее Раша пробегал кровавый ручеек, расплываясь красными разводами на белом халате или сливаясь с краснотой проклятых простыней.
Может быть, не так и плохо, что простыни красные. Если меня сейчас, покусают, растерзают и прочее, кровавые разводы вокруг моего трупика на красном будут смотреться более эстетично
— Не умеешь, не берись… — прохрипел Демон.
Ага, осип, может быть, я его достала, ну хоть чуточку.
— Не любишь — не ложись, — прошептала я.
Раш как-то криво усмехнулся и вдруг его губы, неожиданно холодные, как лед, коснулись моей щеки. Я замерла. Я говорила, что люблю контрасты?
— Не умеешь, не берись. Иди постучи по клавишам и не лезь в мужские дела! — огрызается Сашка, вырывая у меня из рук потрёпанную рукоять охотничьего ножа.
— Не командуй! — отталкиваю я Сашку. Нож соскальзывает и протыкает мою ладонь. Я вскрикиваю, отступаю назад и по мокрой грязи соскальзываю вниз.
И вот я стою по колено в воде, прижимая к груди пораненную руку. Сашка стоит на берегу, он очень зол, он швыряет в сторону рюкзак, куртку и идет ко мне — я плачу. Он что-то кричит, я не понимаю, я только помню его руки и его губы на своей щеке. Это был не поцелуй, точнее не совсем поцелуй — просто мимолетное касание — теплые губы коснулись соленой от слез щеки и мне стало хорошо.
Сейчас же губы демоны были холодными, но мне тоже стало хорошо. Спокойно.
— Если ты еще раз выкинешь какую-нибудь глупость, поверь, я найду способ тебя успокоить. — прошептал он, почти касаясь моего ухо. Удивительно, но теперь его губы стали горячими. Они обжигали, каждое слово, точно искра, щекотало кожу, пробегало вниз по шее, горячими волнами утекало куда-то вниз живота.
— Если ты решила поиграть со мной, ма-лыш-ка, то тебе придется играть по моим правилам, — произнес Раш, и его лицо оказалось близко-близко. Он весь как бы чуть задымился, плечи стали шире. Однажды я заснула в почти сдутой резиновой лодке, а Роберт вдруг решил надуть ее вместе со мной. Ну вот, ощущение было почти такое же.
Стало душно.
— Дура! — орал Сашка, при этом продолжая заботливо обнимать и тащить к берегу. — Никогда, слышишь? Никогда не смей указывать мне, что мне нужно делать!
Пальцы демона, скользнули на шею, затем чуть ниже.
— Ты сегодня необычайно воинственна, ма-лы-шка. И такая сладкая…А я голодный. Я так долго гнался за тобой, что остался без обеда. У тебя какая группа крови. Хм… — четвертая — десерт.
— Пусти… — прошептала я.
Демон облизнулся и причмокнул языком. Глаза его при этом вспыхнули. Как угли, лицо посерело. Шрам почернел. И я к своему ужасу увидела, как белоснежные (почти как его ботинки) клыки удлиняются…
— Ты же демон…Ты просто не можешь быть вампиром…
— Я могу все!
Поцелуй меня корова! Да у него клыки, как рога у нашей козы Мельпомены! Так, мне не страшно!
— Такие зубки надо беречь и десертами не увлекаться… — промямлила я и попыталась вывернутся, но какой там, надувная лодка была более подвижной преградой. Улыбка демона стала только шире, жарче, его язык коснулся краешка губ и, как горячая змея, очертил их контур. Клыки слегка прикусывали кожу. Было не больно, скорее опять невыносимо щекотно, мурашки водопадом побежали вниз. Стало очень жарко внизу живота и вообще везде.
Тогда я изо всех сил заколотила руками по его плечам и спине.
Демон оторвался от моей шеи, Его горячая улыбка снова оказалась надо мной. Нож по сравнению с этими клыками — просто зубочистка.
— Расслабься, ма-лыш-ка, я просто играю. Заметь, я ничего, ничего плохого не делаю. Я просто голодный…
— Я тоже… — не открывая глаза и сильно-сильно их зажмурив, ответила я. — Я тоже не успела поужинать, пока от тебя убегала. Может быть, если меня покормить, я буду еще слаще? Ты меня съешь, и твои зубы съест кариес! — я уже кричала во весь голос, не преставая со всей силы колошматить его кулаками. Силы мне явно не хватало.
— Я привык после еды чистить зубы, — ответил демон и перехватил мои руки. Его правая рука прочно зафиксировала мои запястья за головой, вторая дернула пояс халата и высвободила его, распахивая халат настежь.
— Так, ма-лыш-ка, я немножко свяжу тебя. На всякий случай, чтобы ты не порезалась.
— Не надо…
— Надо, — прошептал демон. Его рука скользнула мне под спину и потянула вверх, а махровая ткань крепко зафиксировала запястья. Мое сердце в груди колотилось, как безумное, я все-так же крепко жмурила глаза…
— Не надо пожалуйста…
Я почувствовала, как моих ладоней коснулось железная спинка кровати, как стянутый узел крепко прикрутил к нему руки.
— А вот теперь….
Демон снова коснулся языком краешка губ, снова обвел их и нырнул вниз, покусывая кожу и целуя шею, плечи, ключицы, жилку на шее он прикусил чуть сильнее, заставив вздрогнуть, заставив сердце остановиться. На миг мне показалось что вот-вот его клыки вонзятся в меня, разрезая кожу, как лезвие ножа. На секунду я подумала, что, может быть, так будет лучше. Мое нелепая, никому ненужная жизнь закончится и…мы с Сашкой будем вместе. Но…я вскрикнула и задрожала, потому как случилось неожиданное, невозможное. Его губы сомкнулись на самой середине моей обнажённой груди, а зубы очень осторожно прикусили сосок.