— Хорошо, справедливо! Давай руку!
Я протянула руку. Браслет окутало ледяное покрывало, кожу защипало.
— Потерпи, сейчас.
Покрывало лопнуло, превратившись в воду, браслет стек на пол.
— Теперь нравлюсь?
— Нет, ты не умеешь танцевать!
Он расхохотался, подхватил меня и закружил в воздухе. Его пальцы скользнули по спине, точно наигрывая мелодию, скользнули по тонкой ткани ниже, и снова побежали вверх, увлекая меня в ледяную вьюгу, которая уже казалась не холодной, а освежающей.
— Не умею? — прошептал он на ухо, и по телу побежали мурашки
— Нет! — я упрямо замотала головой. — Тот, кто умеет, танцует танго.
— Танго так танго, как скажешь моя сладкая девочка!
И он отпустил меня. Я заскользила по воздуху, точно по льду, поддерживаямая снежным вихрем, который не дал мне упасть, пока не коснулась ледяной стены, которая уже стало плотной, белой, окончательно отсекший нас от всех и от все.
— Танго? — спросил Крис.
— Танго! — подтвердила я, расправляя плечи.
— Учти, вкусненькая, танго — это всегда прелюдия! После я потребую больше!
— Сначала станцуй, сосулька! Больше — меньше потом требовать будешь!
— Желание леди — закон!
Та-та-та-та зазвенели снежинки, мелодия зазвучала тихо, чувственно и призывно.
Я повела бедрами. Позади ледяная стена, браслет демона больше меня не держит, но я попала в новую ловушку и я плавно двигаюсь навстречу Крису. Останавливаюсь, изгибаюсь, протягиваю к нему руку.
И снова иду к тому, кто с грацией тигра шагает навстречу мне. Мы сблизились. Музыка качнула нас друг к другу и повела по кругу. Шаг, еще шаг, и мы отталкиваемся друг от друга, мои бёдра делают волну, я отклоняюсь назад.
И снова навстречу, ноги и руки переплетаются. Мы кружимся, снова отталкиваемся, чтобы сблизиться вновь.
И мне уже жарко…
— Оля! Оля! Оля! — я слышу этот голос, он зовет меня, но он где-то далеко.
А я здесь. Серо-голубые глаза совсем близко, и я чувствую холод на губах, обжигающе- горячий холод.
Круг
И я бросаюсь в холодные объятия. Я точно ныряю в прорубь, чувствуя, как от холодного восторга замирает сердце, как темнеет в глазах от ледяной бури, что начинает брать надо мной власть. Я уже не замечаю, как черными осколками осыпается мое платье, как ледяные жгуты обвивают над головой запястья, спина упирается в ледяную стену позади, а правая нога обхватывает бедро Криса. Его рука касается моей груди, и тысячи ледяных игл до слез, до боли на грани наслаждения пронзают все мое тело. Внизу живота разгорается костер, и я уже кричу, я умоляю, я требую, чтобы он немедленно остудил его.
— Кричи, сладенькая! — шепчет Крис,
Он вдавливает меня в стену, и я судорожно выдыхаю, ощущая, как его твёрдый и холодный член упирается туда, где мне так жарко. Белье со звоном рассыпается по ледяному полу. Я двигаюсь навстречу холоду, запрокидывая на Криса вторую ногу. Я кричу, мне так безумно горячо внутри.
— Пожалуйста, пожалуйста…
— Какая ты горячая, девочка! Кричи громче! Я хочу, чтобы Раш все слышал.
Я чувствую, что еще немного и взорвусь от невыносимого жара, сжигающегося изнутри, доводящего до безумия, до дрожи, заставляющего раскрываться навстречу ледяному холоду, прижиматься все теснее, обвивать ногами бедра Криса и подталкивать его двинуться внутрь. И тут в моей голове зазвучала музыка. Тягучее вступление 2 концерта Рахманинова. И вместе с музыкой я ощутила холод, будто сердце замерзло и на мгновение остановилось. В глазах потемнело.
— Пусти! Нет! Я не хочу! Отпусти меня… — прошептала я онемевшими губами.
— Сладенькая мой девочка. Заметь, танго предложил не я… — прошептал Крис, надавливая сильнее. Я дернулась.
Но вдруг рассыпается стена напротив, и, словно сквозь мокрую пелену, я вижу свирепое лицо Раша. И мне сразу становится ещё холодней.
— Не смей! Отойди от нее прочь или…
— Или что? — спрашивает Крис, отрываясь от меня и застегивая джинсы. — Потерпи, тепленькая, — бросает он мне, похлопывая по ягодицам и стряхивая мои ноги вниз, ледяные жгуты тут же побежали вверх по ногам, сковывая.
Я вздрагиваю. Я прихожу в себя и понимаю, что я болтаюсь абсолютно голая, распятая на ледяной стене. И меня трясет от ледяной стужи, как будто я проглотила холодильник. Я смотрю на Криса, только что он меня чуть не…К горлу поднимается тошнота.
— Отойди от нее или я тебя убью! — взревел Раш, вокруг него вздулся черный вихрь.
— Тихо! Стой, где стоишь! — угрожающе ответил Крис и мне в горло уткнулось острое лезвие. — Не совершай, необдуманных поступков, тем более из-за этой маленькой шлюшки. Ты же знаешь этих курочек, Раш — им все равно под кем стонать, под тобой или под мной. Давай поимеем ее вместе прямо здесь и сейчас. Как в старые добрые времена. А, что скажешь, братик?
Крис свободной рукой сжал мне грудь. Я дернулась. По лицу Раша пробежала судорога.
— Что ты хочешь, Крис?
— Я хочу ее. — сказал Крис, похотливо улыбаясь, и его холодная руку скользнула мне между ног. Я снова вздрогнула от отвращения.
— Прекрати! Отпусти, девочку, Крис! Я готов выслушать твои условия.
— Хм. Значит, ты не хочешь делиться? — Крис надавил на горло сильнее, и теплая капелька крови побежала вниз, согревая покрытую инеем кожу.
— Нет! Не хочу! Тебя устроит это? — Раш опустил руку в карман и протянул вперед руку, держа на черном шнурке маленький серебряный ключ.
— Даже так? Раш ты меня удивляешь! Не боишься, что время будет работать против тебя?
В голосе Криса я услышала приятное удивление. И мне это очень не понравилось. Я посмотрела на ключ, на Раша.
— Мальчики, — сказала я и с трудом узнала собственный охрипший голос. — А меня никто не хочет спросить?
Оба в удивлении уставились на меня. Они смотрели так, словно были крайне поражены тем, что болтающаяся на стене голая кукла, в смысле, я — умеет говорить.
— Спросить о чем? — обратился ко мне Крис.
— О том, что, например, хочу я.
— А что ты хочешь, вкусная?
— Я хочу вас обоих — здесь и сейчас!
— Вот как! Братец, а девушка-то не оценила твоей жертвы! Она мне нравится все больше, и больше! Пожалуй, не нужен мне твой ключ! Раш, желание леди — закон! Сладенькая, я….
Крис потянулся ко мне, отодвигая лезвие от горла — на сантиметр, но Рашу это было достаточно. Как черный смерч он налетел, отбрасывая Криса в сторону и разбивая стену, к которой я была подвешена. Я полетела на пол, откатываясь из ледяного кокона в теплую темную ночь. Вскочив на ноги, я огляделась. Мы были где-то на скалистом берегу, невдалеке горели огни городка и сверкала гирляндой открытая веранда ресторана, где начался этот вечер. Внизу темнело море. Вокруг застыли кривые раскидистые сосны. Как только я оказалась на земле, ледяной кокон тут же растворился в воздухе, пряча две мужские фигуры, вцепившиеся в друг друга с ненавистью на ледяном полу. Холодный порыв ветра, и ледяная грань захлопнулась. Я ухватилась обледеневшей рукой за ствол дерева. Голова кружилась, точно я несколько раз проехалась на американских горках. Меня несколько раз вывернуло наизнанку. Мимо проходила парочка в поисках романтического уединения. Увидев меня, они шарахнулись в сторону, что-то прокричав скорее всего на испанском. Я ретировалась в кусты и осторожно цепляясь за каменистые выступы, спустилась к морю и с удовольствием нырнула в воду — тёплую, ласковую и нежную. Мне хотелось плыть и плыть. Как можно дальше, туда где стирается грань между небом и землей, туда, где больше не будет больно и стыдно…Людви как-то упоминал, что время может двигаться не только вперед, но и назад. Если правильно направить исходный луч и поймать нужное отражение, то можно захватить петлю отсчета и закинуть ее назад или вперед, куда угодно. Правда, как это сделать, он не сказал. Но он упомянул, что для этого нужен…КЛЮЧ! И я вспомнила маленький серебряный ключик на черном шнурке, увидев который Крис так обрадовался и удивился.