Я нырнула и, вынырнув, повернула к берегу. В голове радостно звенела единственная мысль — а что, если…я могу повернуть время назад…Я должна узнать у демона, что это за ключ.
Я доплыла до берега с трудом. Все-таки день выдался непростой. Я доползла до прибрежных камней и легла, уткнувшись щекой в песок.
— Некоторые любят погорячее, а ты, значит, любишь похолоднее.
Меня схватили за волосы и подняли вверх. Это был демон, и я даже обрадовалась ему. Немножко.
— Привет, — прохрипела я, — поздравляю!
С чем? — спросил демон, опуская меня на песок.
— С победой! Ты же сделал Снегурочку! Раз! Раз! — я замахала кулаками справа, слева, показывая, как именно демон сделал Снегурочку, но вдруг вспомнила, что я э. э в чем мать родила и обхватила себя руками. Демон криво усмехнулся. Отступил на шаг. Я заметила, что его рубашка порвана, на скуле кровоподтек, волосы взъерошены, но в целом он не понес большого урона. Интересно, а Крис? Жаль, что они не поубивали друг друга. Но как бы я тогда узнала, что это за ключ?
— Знаешь, ты…ты…ты — ненормальная просто. Зачем ты вообще полезла к Крису! Это какой же отмороженной дурой надо быть, чтобы уединится с этим….отмороженным?
— Кажется, он назвал тебя братик. Вы родственники?
— Очень дальние. Просто ответь на вопрос — зачем ты пошла с ним? Я же предупреждал.
Я сделала несколько шагов, чтобы скрыться под водой хотя бы по пояс, но демон схватил меня за плечо и дернул к себе. Подняв подбородок, он заставил посмотреть ему в глаза.
— Зачем ты пошла с ним?
— Он мне понравился, — ответила я, сама не зная, сколько правды в этом ответе.
Несколько долгих секунд демон сверлил меня злым взглядом, а затем наклонился и поцеловал, жестко, больно и властно.
В следующую секунду я была вдавлена в песок, а демон оказался сверху.
— Значит, он тебе понравился? У Криса врожденный дар абсолютного подчинения! Ни одна девушка не может ему отказать. У него в замке есть выставка ледяных скульптур. Знаешь, как они там оказались? Нет? Рассказать?
Демон слега приподнялся, перевернув меня на живот, заломил мне одну рука за спину, второй схватил за волосы, приподнимая и не давая захлебнуться. Его бедра плотно обхватили мои ягодицы. Волны разгоняясь, бились о берег. От соленой воды щипало кожу.
— Запомни, Оля! Ты оказалась в игре, где у тебя практически нет шансов выиграть. Просто, нет, понимаешь! Ты можешь относиться ко мне по-разному — можешь обвинять, ненавидеть, но я твой единственный шанс остаться в живых. Я нужен тебя, а ты нужна мне, поэтому я принял решение за нас обоих. Понимаешь у меня просто нет другого выхода.
— Нужна настолько, что ты готов был обменять меня на тот ключик? Он хотя бы достаточно ценный или это дешевый сувенир?
— Знаешь, а я ведь могу убить тебя сам. Прямо сейчас. Хочешь?
— Не очень, — честно ответила я.
— Я так устал бегать за тобой. Если я сейчас не сверну тебе шею, ты ведь опять попробуешь от меня сбежать и тогда тебе свернет шею кто-то другой. Или превратит в ледяную статую, выпив тебя, как чашку капучино.
Его пальцы отпустили волосы, и моя голова упала в соленую воду. Я глотнула воды, но через секунду его пальцы сомкнулись на горле и лицо снова было запрокинуто вверх. Я закашлялась. В носу защипало.
— Тебе не приходило в голову, что всем было бы легче, если бы ты вообще не рождалась? Такая адская смесь глупости, упрямства и способностей в этой хорошенькой головке! Ты не задавалась вопроса, почему все люди, которые оказываются рядом с тобой, умирают скорее рано, чем поздно? Конечно, легче обвинить в смерти близких демона, а? Чем честно признаться, что настоящая причина — ты! Все твои близкие умирали вместо тебя! На месте каждого из них должна была быть ты, понимаешь?
— Да, пошел ты…демон, хочешь убить — убивай… — прохрипела я, но его слова неприятно царапнули.
Демон не ответил. Он отпустил руку, перевернул меня и поцеловал снова, настойчиво, но почти нежно. Он целовал, а я, захлебываясь, уворачивалась, но демон не замечал, он опускался ниже, до боли сжимал ягодицы, тискал.
— Раш, пусти! Ты бы предложил секс на пляже моей мамаше, я уверенна она бы не отказалась! Она так на тебя смотрела!
Демон замер, сел, поднимая меня из воды. На прибрежном ветру было холодно. Демон не отпускал моего предплечья.
— Знаешь, нам лучше вернуться. У нас не так много времени, чтобы все подготовить по правилам.
— Подготовить что? Жертвоприношение? — спросила я, чувствуя, что демон очень зол на меня.
— Можно сказать и так, жертвоприношение….
Демон обнял меня и в следующее мгновение мы оказались в замке перед дверью комнаты, которую уже можно называть моей после двух проведенных там ночей.
— Майя, срочно! Собирай круг и готовь все к церемонии.
— Раш, ты…же шутишь, да? — просипела я.
Раш криво усмехнулся, отчего его шрам хищно изогнулся.
— Отдохни, малышка! — Он открыл дверь комнаты и толкнул меня внутрь. — Поверь, скоро тебе понадобятся все твои силы! А вот это тебе точно больше не нужно!
Раш распахнул шкаф с одеждой. Одно движение пальцев, и все его содержимое пеплом осело на полу.
— Да, ты потеряла! Твое счастье, я успел приколоть ее к платью перед вашими танцульками, а то бы ты так долго не продержалась бы, целуя нашего снежного принца. Демон швырнул на кровать сверкающую брошь и исчез за дверью. Щелкнул замок.
Приняв душ, обмотавшись покрывалом и заколов его брошью, я стала бесцельного бродить по комнате, выкуривая одну сигарету за другой. Проходя в очередной раз мимо прикроватной тумбочки, я зацепила ее бедром и на пол полетели альбомные листы. С каждого из них смотрел на меня Сашка. Вот он совсем мальчишка, каким я его увидела первый раз. Мне было пять лет. Мы гуляли в парке и кормили голубей. Вот он чуть старше учит меня ловить рыбу, а вот ему уже пятнадцать. А вот каким я видела его последний раз.
И еще один лист. Берег озера, сосна. Сашка — взрослый, широкоплечий мужчина, скулы, нос с горбинкой, карандаш скользил по бумаге, оставляя неровные штрихи, словно танцевал. Но…все не то…У Сашки должны быть совсем другие глаза и подбородок, и волосы у взрослого Сашки подстрижены коротко, без детских кудряшек…А взгляд. Как бы он посмотрел бы на меня сейчас? Я нарисовала чуть прищуренные, точно от яркого солнца глаза, несколько морщинок, ухмылку…нет, все не то! Я отшвырнула лист, взяла следующий. Чуть стертый овал, широкий подбородок, Сашка смотрит на меня вполоборота, ресницы чуть опущены, получается чуть подозрительный прищур, кривая, немного презрительная усмешка…Нет, это не Сашка. Лист летит в сторону. Я беру следующий. Длинная челка, почти скрывающая один глаз, улыбка, на правой скуле — синяк, Только Сашке здесь шестнадцать. Он только что подрался с деревенским парнем. Из- за меня. Тот парень, Димка, не давал мне проходу. Когда я осталась совсем одна, Димка залез ко мне ночью. Я отбилась. Думала, что убила его, но нет — узнала позже, что он выжил. Зря я тогда ночью сорвалась и бросилась бежать в неизвестность. Хотя он бы достал меня, если б не убежала — начал бы мстить. После гибели отца и дяди Миши опекунство надой мной взяла Наталья Петровна, директор школы, что была влюблена в дядю Мишу. Она настаивала, чтобы я переехала в поселок. Я обещала, к ноябрю, но успела. Когда я бежала той ночью октябрьской ночью на железнодорожную станцию, едва избежав грубых Димкиных приставаний, я поклялась, что никогда, не один мужчина не прикоснется ко мне. В моем сердце всегда будет только Сашка. Я взяла лист и нарисовала мужской торс, стройный и рельефный, длинные мускулистые ноги, сильные руки, в правой руке — коробка с кольцом, в левой роза, длинный стебель и нераскрытый бутон стыдливо прикрыли интимное место. Сашкины глаза смотрят страстно, в них горит желание, губы чуть приоткрыты, словно он ждет моего поцелуя. Нет, это не Сашка, это скорее в стиле Роберта. Если бы Сашка делал мне предложение, он бы одел белую рубашку, расстегнул бы только верхнюю пуговицу…
Дверь скрипнула. Я сделала линию шеи смазанной, поднялась вверх. Голова Сашки чуть повёрнута, он смотрит вдаль. Над ним ветки можжевельника. «Я вернусь! Обещаю!» — шепчет он и…