Ну…ладно…
Я посмотрела на бледное, осунувшееся лицо демона, полузакрытые глаза, капелька крови запеклась в уголке губ. Я промочила палец виски, стерла кровь, сделала небольшой глоток из бутылки и неуверенно коснулась его губ. Сухих, прохладных, неподвижных. Демон не шевелился, точно остолбенел, только чуть приоткрыл губы мне навстречу. Я прикоснулась к ним снова, и его губы слились с моими, робко, почти испуганно, медленно-медленно отвечая на поцелуй.
— Почему ты не ушла, Оля?
— Не знаю, — честно ответила я, отодвигаясь.
— Обещаю, ты не пожалеешь. Я буду стараться…Я люблю тебя.
Он взял меня за руки, переплел пальцы, и я увидела, что рубин снова краснеет на прежнем месте.
— Сегодня наша первая ночь. Прости, но я не много не в форме. И без подарка.
Я сделал большой глоток, допивая остатки.
— А невеста будет такой пьяной, а я не смогу этим воспользоваться, — произнес демон, кривя губы в болезненной усмешке.
— С меня на сегодня подарков хватит. Крис… — я судорожно вздохнула. — уже порадовал меня подарком.
Лицо Раша помрачнело.
— И что он тебе подарил?
— Голову Роберта, — ответила я и всхлипнула, отбрасывая в сторону бесполезную пустую бутылку.
Демон потянул меня к себе, и я оказалась в его горячих и тесных объятиях.
— Я отомщу Крису. Слышишь? Я обязательно отомщу за Роберта. За тебя. За нас. Верь мне, Оля. Ты мне веришь?
Он взял меня за плечи, чуть отстраняя, перехватывая подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Я люблю тебя, Оля. Всегда любил.
— Всегда? Ты преувеличиваешь, демон.
— Тот, кто действительно любит, всегда немножко преувеличивает, разве нет, малышка?
— Нет. Любить — значит не преувеличивать, а преуменьшать недостатки.
— Оля, у тебя нет недостатков. Веришь?
— Нет.
— Поцелуешь еще?
— Нет.
— А это уже тянет на недостаток. Но я с ним справлюсь.
Демон неожиданно бодро притянул меня к себе и поцеловал. Губы его стали горячими и настойчивыми, ищущими и затягивающими.
— Малышка моя… — устало прошептал демон, отстраняясь. — Я должен многое тебе объяснить. И я надеюсь, ты сумеешь меня понять. Наверное, я должен был рассказать тебе все сразу. Но, Оля, ты с такой настойчивостью меня отталкивала, а я так безумно тебя ревновал. Этот твой Сержик, Роберт…Крис…
— Роберта больше нет…На его месте должна была оказаться я?
— Нет, конечно, Оля…Твое место здесь, рядом со мной.
— Ты говорил, что все мои близкие умирают вместо меня…
— Я был зол…Давай я тебе все объясню, только завтра. Завтра, Оля, мы попробуем все начать сначала…А сейчас иди спать, малышка…
Демон нежно коснулся щеки кончиками пальцев.
— Я очень тебя люблю. Любил. И буду любить.
Я посмотрела на демона растерянно. Демон все так же стоял облокотившись о дверной косяк, перемотанный атласной скатертью, запрокинув голову, прикрыв глаза и тяжело дыша.
— Иди спать, Оля. Все вопросы завтра.
— А….ты…
Демон открыл глаза и улыбнулся.
— Доживу, обещаю.
В тот день я натаскала себе из озера воды, натопила баню, долго споласкивала волосы ромашкой, расчесывала, сушила у печки. Даже стащила у отца лезвия и тщательно побрила подмышки и ноги. Я легла спать раньше всех. Свернулась под одеялом и ждала, когда уснут взрослые. Летом Сашка устраивался спать в лодке на берегу. Я выскользнула из кровати, тихонько подкралась к двери. По небу плыли розовые облака. Солнце чуть коснулось горизонта, но не исчезло совсем, и вдоль кромки леса желтели его робкие отсветы. Белые ночи — не для сна. Я сбросила длинную ночнушку на ступени, развязала косу и, поежившись то ли от ночной прохлады, то ли от смятения, направилась к лодке.
Сашка не спал. Задумчиво покусывал травинку и смотрел в небо.
Я коснулась ступнями ледяной воды, встала над ним, опустила вниз руки, которыми сама себя обнимала, отбросила назад волосы и с вызовом посмотрела на парня.
— Я не ребенок! Я знаю, что тебе нужно! И вот…я пришла…
Глаза Сашки медленно округлились. Он смотрел на меня, точно на привидение. На ту девчонку в короткой юбке он смотрел совсем-совсем не так…Сашка сел, торопливо стянул с себя футболку и бросил мне.
— Не глупи! Оденься!
Футболка упала в воду у моих ног. Я развернулась и побежала прочь. Злые слезы потекли по щекам.
— Оля, подожди! Оля! Малышка, куда ты!
Я поскользнулась. Упала в мокрую траву. Сашка подхватил меня за плечи. Прижал к себе. Он был очень теплый. Его кожа пахла хвоей. Сердце громко стучало. В такт моему. Я обняла его, мои руки скользнули по его обнаженной спине. Я подняла заплаканные глаза. Сашкины зрачки расширились, потемнели. Его дыхание сбилось. Рот приоткрылся. Мои губы потянулись к нему.
— Оля…Ты сама не знаешь, что делаешь. Ты даже не представляешь, о чем просишь…
Он стремительно нагнулся. Поцеловал страстно, торопливо и тут же оттолкнул меня, отвернулся, сжимая кулаки и тяжело дыша.
— Оля, иди спать.
— Я…тебе не нравлюсь? — спросила я с трудом сдерживая настырные слезы.
— Очень нравишься…
— Ты любишь…ее?
— Малышка, какая же ты глупенькая!
— Перестань так меня называть! Я — не ребенок! Я люблю тебя и хочу быть с тобой. Если я тебе нравлюсь, почему мы не можем…быть вместе?
Сашка обернулся, жадно окинул мою фигуру голодным взглядом. Шагнул, крепко обнял, уткнувшись подбородком в затылок.
— Я тоже тебя люблю, Оля. Всегда любил и буду любить.
— Тогда зачем она тебе?
— Все вопросы завтра, Оля. Иди спать…
Я открыла глаза. За окном в розовом тумане светлело небо. Я села на кровати. Посмотрела на мольберт. Лазурные волны. Скала. Я схватила карандаш, голова чуть запрокинута назад. Руки в карманах. На щеке тонкий шрам. Ветер слегка растрепал короткие темные волосы. Нос горбинкой, тонкие губы чуть приоткрыты. Сощуренные на солнце глаза смотрят на меня. Взгляд внимательный и напряженный, чужой и такой знакомый одновременно.
Я отошла в сторону. С картины, на которой я рисовала Сашку, на меня смотрел демон — Раш. И я вдруг поняла почему лицо взрослого Сашки ускользало от меня. Я вдруг поняла, что такое знакомое мелькало во взгляде демона.
Развернувшись, я стремительно выбежала из комнаты, босиком, обмотавшись в покрывало, я слетела по лестнице в зал, где продолжали умирать остатки красных цветов.
— Раш…Ты здесь? Демон! Где ты!
На столе лежал смятый лист бумаги.
«Оля, я буду вечером. Не скучай, малышка…Люблю тебя, твой С»
Я прижала бумагу к груди и села на пол.
«Нет возможного и невозможного тоже нет. Есть только то, что ты действительно хочешь.» — говорил отец.
Да, я хочу, чтобы Сашка был со мной. Всегда этого хотела. Только он и только его. Но…
Я поднялась и бегом бросилась в библиотеку. На столе лежала вчерашняя книга, открытая на недочитанной странице.
Обращенные
Достаточно яркая транслирующая энергетическая сфера имеет возможность стать независимой ипостасью демона, если Великая темная сущность позволит сфере сохранить собственный разум. Такие демоны называются обращенными и относятся ко 2 демоническому кругу.
Обращённые демоны способны пресекать грани в избранных уровнях нижнего диапазона и условно преобразовывать реальность, при условии регулярности необходимой энергетической подпитки».
— Вот как, значит гибель Ами и Люди, а также других — это всего лишь необходимая подпитка, чтобы, щелкая пальцами, доставать из шкафа бутылку. Сашка, он ведь не когда не стал бы или…
«Любовь — это когда ради того, кого любишь, готов на все…» вспомнились мне слова демона.
Я закурила и продолжила читать.
«Обращенный демон может стать истинным, если сольет собственную сферу с магически одаренной сферой при соблюдении нескольких условий. Магически одаренная сфера должна дать согласие на слияние, слияние должно произойти на двух уровнях — материальном (сексуальное взаимодействие) и нематериальном (демонический брак — вечно или контракт — временно). Вариант с ритуальным убийством дает схожий результат, но не гарантирует 100 % слияния.»