Девушка вздохнула с облегчением. У нее давно болели бока от спанья на земле, ее давно воротило от однообразного вкуса консервов. Но Маша не жаловалась. «Любовь стоит жертв, — думала она, — тем более таких малых, как эти».
Наконец однажды, взобравшись на вершину горы, господствующей над небольшой долиной, Алексей объявил:
— Ну вот мы и пришли!
Маша недоуменно огляделась.
— Где же твой дом?
— А ты отыщи! — хитро усмехнулся Леша. — Вон там. Попробуй, разгляди его!
Маша долго изучала глазами густо заросшую зеленью долину, но так ничего и не увидела.
— Нет там никакого дома… — разочарованно протянула она.
— Смотри вон туда! — указал рукой Алексей.
Она внимательно посмотрела в указанном направлении и наконец начала различать очертания большого дома, встроенного в скалу, словно слившегося с ней и так удачно замаскированного растительностью, что найти его действительно было нелегко.
— Увидела? — спросил он торжествующе.
— Увидела, — улыбнулась Маша. — Только вид у твоего рыцарского замка совершенно дикий. Сакля какая-то, а не дворец. Впрочем, меня вполне устроит и сакля.
— Подожди! — воскликнул Алексей. — Вот посмотришь, что там внутри, тогда скажешь, сакля это или дворец. Идем!
Хотя казалось, что дом находится достаточно близко, они потратили целый час, прежде чем оказались возле стальных ворот. Алексей постучал.
— Там кто-то живет? — удивилась Мария.
— Конечно, — ответил Алексей. — Махкам, мой друг. И его жена. Я плачу им. Вернее, заплатил заранее, чтобы берегли дом, следили за ним. Что-то они не слышат… Попробую еще раз.
Алексей опять постучал, на этот раз сильнее.
— Кто там? — раздался голос из-за ворот.
— Ну слава Богу, — пробормотал Лешка и крикнул: — Махкам, открывай, это я!
— Алеша, неужто ты?! — В голосе кавказца слышалась радость. Ворота растворились.
Маша увидела молодого горца в национальном костюме. Несмотря на возраст, Махкам выглядел человеком солидным.
— Салям алейкум, — произнес он приветливо.
— Ва алейкум салям! — ответил Алексей. — Рад тебя видеть, Махкам!
Мужчины обнялись.
— Маша, это Махкам! — представил Алексей кавказца. — Махкам, это моя жена, Мария.
Горец слегка поклонился, приложив руку к сердцу.
— Идем в дом, Алеша! — предложил он. — Здесь все в порядке, мы строго соблюдали данное тебе слово.
— Я не сомневался, — улыбнулся Алексей. — Как вы вообще-то тут жили? Нормально?
— Нормально. Только скучновато, — пожаловался Махкам. — Зато войну пересидели. Эти шакалы, враги моего народа, так и не добрались сюда.
— А почему ты сам не пошел воевать? — спросила Мария.
На лице Махкама отразилось недовольство. По его понятиям, женщина не имела права влезать в разговор мужчин, пока к ней не обратятся с вопросом. Поведение Маши являлось грубейшим нарушением горских обычаев. К тому же слова девушки были равносильны обвинению в трусости. Будь Мария горянкой, ее следовало бы наказать. Но она была русской, а Махкам уважал не только свои обычаи, но и чужие. А еще он очень уважал Алешу. Поэтому Махкам сдержал эмоции и мягко пояснил:
— Я последний в моем роду. А сына у меня пока нет. Если меня убьют, мой род прервется. Я не имею права рисковать. Десятки поколений моих предков мне этого не простят.
— Махкам принадлежит к очень древнему роду, — добавил Алексей. — На нем лежит огромная ответственность.
— Понятно, — сказала Маша задумчиво и с оттенком уважения. Уловив это, Махкам тотчас проникся теплым чувством к девушке.
Все трое вошли в дом. Их встретила красивая горянка, у которой Мария углядела признаки ранней беременности.
— Приготовь угощение, Зарина, — обратился Махкам к жене. — Да собирайся сама. Хозяева прибыли. Нам пора домой.
Зарина молча поклонилась и упорхнула.
— Как? Вы прямо сегодня уедете? — удивился Алексей. — Может, останетесь еще хоть на ночь?
— Нет, Алеша, пора. За моим хозяйством следит один старик, мой дальний родственник. Хозяйство-то, правда, невелико, но все же… И еще. Благодаря тебе я теперь могу купить целую отару овец, поправить дом и вообще забыть о нищете. Но для этого надо работать. Чего без дела сидеть?..
Обедали втроем: Зарина, накрыв на стол, удалилась.
— Почему она ушла? — шепнула Маша на ухо Алексею. — Может, обиделась? Может, мне позвать ее?
— Не лезь, — так же тихо ответил Алексей. — Здесь свои правила. Женщина никогда не садится за стол с мужчинами.
— А я?