– Да хрен его знает. Может, я нагнетаю почём зря. Настроение упадническое какое-то.
Форс с улыбкой пододвинул к другу тарелку с лакомством.
– Съешь печеньку.
Корд с любопытством повертел сладость в руках.
– С шоколадной крошкой, что ли?
– Как известно, в шоколаде содержится триптофан, а он поднимает настроение, – важно сообщил Форс. – Тебе полезно будет.
– Спасибо.
Дружеская беседа за чашечкой чая немного отогнала мрачные мысли Корда, а печенье подкинуло ему идею. Раз уж его сегодня выгнали отдыхать, стоит провернуть кое-какую махинацию.
2
Форс рос в небогатой семье. В деревне, где он родился, много денег было не заработать, да по большому счёту и незачем: земля кормила. У его семьи был свой огород, корова, коза, около двадцати кур (их количество варьировалось: временами матушка желала наварить куриного бульона) и чрезвычайно дружелюбный пёс – он настолько любил людей, что вместо того, чтобы грозно их облаивать, бежал облизывать. И такая жизнь юного Форса полностью устраивала.
А отца – нет. Отец его (на тот момент настоящий) был очень амбициозен, хотел выбраться «из этой жопы мира в люди» (матушка всегда на это отвечала: «Дурак, зачем людям что-то из жопы?»), а потому невольно подложил своему сыну свинью: отдал кучу денег за элитное двусловное имя Форс-Мажор. Подобными именами часто называли детей богатеев, а потому человек, носивший такое, по умолчанию считался привилегированней других. Он мог без очереди попасть на приём к врачу, а в некоторых сферах деятельности (вроде политики или юриспруденции) с таким именем было намного проще достичь высот.
Но ушлый папаша не учёл, что помимо элитного имени у человека должны быть деньги, влияние, репутация. А у простого деревенского паренька ничего из этого не имелось. И когда его отправили учиться в городскую гимназию (взяли в неё, кстати, из-за имени), счастливое детство Форса рухнуло.
Вообще до определённого возраста дети понятия не имеют о социальной дифференциации имён, а уж тем более не знают ни о каких «форс-мажорах». Но кое-что им известно. Например, если ты тихоня и не можешь дать сдачи – ты чмо. Если ты при этом толстый, как колобок, – ты чмо вдвойне.
И Форс влип. До конца средней школы его гнобили все кому не лень: и мальчики, и девочки, и даже стареющий спортсмен-физрук, заставлявший пухляша делать физические упражнения на потеху толпе.
Вот Форс окончил школу и со страхом глядел в будущее. Как жить, когда ты такой рохля? Ответ этот был неизвестен никому. Форс же, не будучи дураком, придумал решение: он будет развиваться интеллектуально, а не физически. Да, его смогут обидеть, но теперь он, по крайней мере, будет в силах отомстить – умно и жёстко.
Для этой, с его точки зрения, благой миссии он выбрал неочевидное учебное заведение – Академию милиции. Неочевидное потому, что туда лучше было поступать после армии либо иметь нормальные физические способности. Ни того, ни другого у Форса не было. Однако он умудрился найти выход из этой ситуации: выбрал направление, наименее затратное физически – «следователь-тактик».
Эта специальность считалась специфической. Для ботанов. Но Форса, иллюзий насчёт себя не питавшего, это вполне устраивало. Так, в программе практически не было физкультуры (которая в академии именовалась не абы как, а «общей физической подготовкой»), но имелось множество предметов, связанных с анализом и прогнозированием.
А ещё именно в Академии Форс встретил своего лучшего и единственного друга Корда, вместе с которым впоследствии стал идти по жизни.
3
Как и ожидалось, Дию перевели в палату для особо важных пациентов. Поэтому наткнуться на двух бугаёв в чёрных костюмах было неудивительно.
– Вы к кому?
– К Диадеме.
– Имя?
– Корд, – следователь заодно показал своё удостоверение.
Бугай кивнул.
– Что у вас в пакете?
Корд раскрыл. Бугай указательным пальцем оттопырил край пакета и заглянул внутрь.
– Только они?
Корд кивнул.
– Проходите.
Диа, полусидящая на кровати (назвать это койкой было бы кощунством), с лёгкой усмешкой просматривала открытки. Несколько она держала в руках, но большая часть горкой высилась на прикроватной тумбочке.
– О, уже очнулась?
Девушка улыбнулась и протянула ему одну из открыток.
– Хочешь почитать?
«Скорейшего Вам выздоровления!» – было написано от руки, а ниже шёл хреновый открыточный стих.