…И уже со дня на день могла подать на оформление соответствующие документы. На корпорации, подобные «Сплатч Вернер», постоянно подают в суд, но Нико поняла, что тут ситуация иная: Глиннис, важная фигура, имела возможность делать заявления для прессы. Эта история попадет во все газеты.
И Виктору Мэтрику это не понравится.
Нико встала, снова подошла к окну и побарабанила пальцами по радиатору. Виктор принадлежит к другому поколению. Он считает, что одному из главных руководителей компании не подобает ввязываться в публичный скандал со знаменитостью. Пару лет назад, когда Селден Роуз был женат на Джейни Уилкокс, модели из «Тайны Виктории», и Джейни оказалась замешана в скандале, попавшем на первые полосы всех газет, Виктор Мэтрик предложил Селдену избавиться от жены или покинуть компанию. Виктория Форд вытянула эту историю у Лайна Беннета, а тот, в свою очередь, выведал ее у Джорджа Пакстона, одного из лучших друзей Селдена. Селден пострадал от скандала, хотя был всего-навсего мужем Джейн. Поэтому Нико могла только догадываться, как отреагирует Виктор на проблему Майка. С другой стороны, идти к Виктору с этой информацией – предательство. Это словно наябедничать в школе.
Прищурившись, Нико скрестила руки на груди. Однако это не сплетня, а информация. Мужчина в подобной ситуации не колебался бы и без всяких угрызений совести свалил бы кого угодно, располагая секретными сведениями. Офисных интриг никто не любит, но их не избежать, если хочешь добраться до вершины корпорации. Ей придется это сделать. Майк серьезно напортачил, а Виктор приказал Нико что-нибудь найти.
Пройдя в свою туалетную комнату, Нико достала из аптечного шкафчика губную помаду и пудру. Теперь она станет необходима Виктору. Нико слегка подкрасила губы. Ей, видимо, всегда придется отчитываться перед каким-нибудь мужчиной, пока она не займет место самого Виктора. Тогда и только тогда Нико будет держать ответ лишь перед собой…
Но всему свое время. Все нужно делать постепенно. И, закрыв помаду, она отправилась наверх.
В то утро стол Виктора Мэтрика был завален дамскими сумочками.
– Взгляните, Нико! – с гордостью воскликнул он, когда она вошла. – Я купил эти сумочки на улице менее чем за три сотни баксов. Отличная сделка.
Нико улыбнулась и села в кресло с обивкой из вощеного ситца. Оно стояло перед столом Виктора. Тот, видимо, опять гулял по улицам. Обычно шеф передвигался по городу в микроавтобусе с хрустальным украшением наверху в виде лошадиной головы, но периодически выходил и шел пешком, возвращаясь с какой-нибудь «новой» удачной покупкой с уличных лотков.
– Морин (так звали его секретаршу) говорит, что они поддельные, – сказал Виктор. – Но кто отличит? Вы возьметесь? – спросил он.
Нико колебалась, не зная, что это: простой вопрос или какой-нибудь таинственный тест. Виктор любил прикидываться недалеким добродушным стариканом, но если бы он действительно был таким, то ни за что не удержался бы в начале восьмидесятых на посту генерального директора «Сплатч Вернер». Инстинкт, разумеется, подсказывал ей угождать Виктору, соглашаться с его иногда смехотворными заявлениями и изображать интерес к его любимым темам, самой главной из которых была тема «простого человека». И в этом заключалась возмутительная ирония, поскольку Виктор владел двумя самолетами и несколькими домами, включая поместье в Гринвиче, штат Коннектикут, стоимостью тридцать миллионов долларов. Годами Виктор был одержим шоу Джерри Спрингера, пока оно не прекратило существование; теперь его покорил доктор Фил и реалити-шоу. Привычными стали встречи Виктора с высшим руководством, во время которых не удавалось обсудить насущную проблему, потому что Виктор тратил целый час на разговоры об очередной серии «Свидания вслепую». Руководители покидали его кабинет, говоря, что старик на грани помешательства, но Нико считала неверным недооценивать его. Виктор всегда знал, что происходит. Эти странные беседы позволяли ему подавлять своих подчиненных и вызывать у них замешательство. Нико надеялась, что ее встреча не пойдет по этому сценарию, но, увидев дамские сумочки на столе Виктора, опасалась дурного развития событий.
Лучше всего честность, решила она.
– Да, Виктор, я возьмусь отличить.
– Правда? – Он взял подделку под Луи Вюиттона. – Я думал раздать их как рождественские подарки. – Нико приподняла брови. – Женам некоторых ребят, – добавил Виктор.
– Я бы не стала этого делать, – заметила Нико. – Они догадаются, что вы купили их на улице. А потом все станут об этом судачить. Скажут, что вы скаредничаете. – Нико умолкла. «За это меня могут уволить, – подумала она, – но не уволят».
– Хо-хо-хо! – прокаркал Виктор. На его макушке вздымались космы поседевших волос. Ежегодную рождественскую вечеринку всегда устраивали в огромном помещении типа бального зала «Рокси», и на нее приглашали почти две тысячи сотрудников, а Виктор наряжался Санта-Клаусом. – Значит, по-вашему, идея неудачная? – снова спросил он.
– Да.
Виктор наклонился над столом и нажал кнопку интеркома на своем телефоне.
– Морин, – произнес он в микрофон, – Нико О'Нилли считает сумки барахлом. Зайдите, пожалуйста, и заберите их.
Нико нетерпеливо качнула ногой. Интересно, занимается ли Виктор в течение дня настоящей работой? Этот вопрос руководство его компании задавало себе уже не один год.
– На Майка собираются подать в суд, – вдруг сказала она.
– В самом деле? – проговорил Виктор. – Как вы считаете, что мне сделать с этими сумками?
– Отдать на нужды благотворительности. В Армию спасения.
В комнату вошла Морин, женщина неопределенного возраста. Зная, что она секретарь Виктора с незапамятных времен, сотрудники предполагали, что когда-то у них был роман.
– Вы все же решили, что они вам не нужны, – почти сердито сказала она.
– Нико решила. Сегодня все решает Нико, – сообщил Виктор.
Нико улыбнулась. Интересно, затеял бы Виктор канитель с сумками, если бы она была мужчиной? Вряд ли.
– Майк знает, что на него собираются подать в суд? – спросил Виктор, когда Морин собрала сумочки и вышла из комнаты.
– Еще нет.
Виктор хмыкнул и потер подбородок.
– Почему мне это неизвестно?
– Документы еще не оформлены.
– А будут?
– О да, – кивнула Нико.
– Кем?
– Глиннис Рурк. Она собирается предъявить иск Майку и «Сплатч Вернер». За нарушение условий контракта.
– Ах да. Глиннис Рурк. Америка любит ее, не так ли?
– Любит, – подтвердила Нико. – Она, возможно, получит «Оскара» за роль второго плана в фильме Венди Хили «Пятнистая свинья».
– Венди Хили, – задумчиво произнес Виктор. – Говорят, она разводится.
Нико насторожилась. Никогда не знаешь, куда свернет Виктор.
– Я тоже об этом слышала, – коротко отозвалась она, не желая сообщать подробностей.
– Слышали? По-моему, вы должны знать.
– Это частная информация, – осторожно заметила Нико.
– Таковой она и останется? – Виктор взял стеклянное пресс-папье – безделушку для туристов с миниатюрными нью-йоркскими небоскребами внутри – и встряхнул его, осыпав серебристые здания блестками.
– Думаю, да, – ответила Нико. Надо вернуть Виктора к Майку, но если она сделает это слишком грубо, Виктор не станет ее слушать.
– Чего хочет ее муж? – спросил Виктор. Положив пресс-папье и подавшись вперед, он уставился на Нико. Белки его глаз слегка пожелтели от возраста, как старая бумага, но радужка оставалась темной – темно-карей, почти черной. – Ее муж, кажется, не работает? Он потребует денег. И много денег.
– Я действительно не знаю деталей. – Нико откинулась в кресле. «Словно в клетке со львом находишься», – подумала она. Виктор всегда был готов на какую-нибудь безумную эскападу, но Нико ни разу не замечала в нем скрытой ярости. Но разумеется, это понятно.