Несса Хоуп, адвокат, нерешительно переминалась с ноги на ногу на пороге, с плохо скрываемым ужасом обозревая представшую перед ней сцену. Несса, тридцатипятилетняя, незамужняя и привлекательная по стандартам Верхнего Ист-Сайда, была в эффектной блузке от Роберто Кавалли, джинсах и лакированных кожаных туфлях на высоких каблуках от Мэри-Джейн. Еще ее считали самым толковым адвокатом по бракоразводным делам в фирме «Берчел и Дингли», и в списке самых влиятельных женщин города она значилась под номером сорок три.
– Извините, – сказала Венди, – проходите. Шон должен был забрать детей в два пятнадцать, но опаздывает. Присаживайтесь…
Сесть, правда, было некуда. Все поверхности были завалены бумагой, книгами, сценариями, DVD-дисками, тут же лежали мочалка, расческа, самолет с дистанционным управлением и одежда.
– Ничего. Если хотите, я подожду внизу, – осторожно проговорила Несса.
– Нет, входите, – повторила Венди. – Горничная уже уходит… – Она расчистила небольшое пространство на диване, и Несса с опаской села. – Обычно у нас не так. Как правило, порядка немного больше, – извиняющимся тоном добавила Венди.
– Ничего. – Несса натянуто улыбнулась. – У вас очаровательные дети.
– Спасибо, – с гордостью отозвалась Венди и умолкла, внезапно обратив внимание на волосы Магды. – Магда, милая, разве ты не собиралась вымыть голову?
– Я вымыла, мама.
– Нет, не вымыла.
– Мне не нравится эта ванная комната.
– Вы кто? – спросил у Нессы Тайлер.
– Это мамин адвокат, – объяснила Венди.
– Я не люблю адвокатов, – заявил Тайлер. Венди положила ладонь на его макушку.
– Он просто немного стесняется. Правда, мой хороший?
– Мне он совсем не кажется стеснительным. – Несса положила ногу на ногу.
– Не люблю адвокатов, – пробурчал Тайлер, уткнувшись в бедро матери.
– Несса очень хорошая, – сказала Венди. – Она сделает так, чтобы вы всегда-всегда жили с мамой.
– Сейчас мы едем домой, – сообщила Хлоя. В дверь позвонили.
– Папа! – Магда бросилась к двери.
Вошел Шон. Венди с удовлетворением отметила, что выглядит он неважно.
– Ты опоздал.
– Мне пришлось зайти в аптеку. Я плохо себя чувствую.
– Может, тебе лучше не брать детей?
Он посмотрел на нее.
– Я не настолько плохо себя чувствую. Просто болит голова. Со мной все в порядке. – Шон настороженно взглянул на Нессу.
– Ты помнишь моего адвоката, Нессу Хоуп? – Венди сделала жест в сторону Нессы.
– Да.
– Как дела, Шон? – спросила, вставая, Несса.
– Отлично. – Он взял на руки Хлою. – Вы работаете по субботам?
– Я работаю каждый день.
– Вы с Венди составили бы отличную команду. – Шон повернулся к Магде и Тайлеру. – Готовы, ребята?
– Значит, вы вернетесь завтра. В пять, – проговорила Венди.
– Да, Венди, – ответил Шон, недовольный напоминанием. – Когда ты улетаешь в Канн? – спросил он, желая отплатить тем же.
– В понедельник вечером, – ответила Венди. Он знал, когда Венди улетает, и она догадывалась, что последует за этим.
– Не понимаю, почему ты не позволишь им остаться у меня до своего возвращения. Глупо таскать детей туда-сюда.
– Тебе повезло, что ты вообще их видишь, Шон! – отрезала Венди.
– Ну, это еще как посмотреть, – заметил Шон, бросив взгляд на Нессу. Собрав детей, он вышел и номера.
Венди помолчала и высунула голову в коридор.
– Только натуральная пища, хорошо? – крикнула она вслед. – И укладывай их спать в одно и то же время.
Шон кивнул не оборачиваясь. Венди смотрела на свою семью, удалявшуюся по бежевому коридору, очень похожему на картонную коробку, пока дети и Шон не остановились у лифта.
– Пока, мама. – Тайлер бодро помахал ей рукой.
– Пока, – ласково произнесла она. – До завтра.
Со злостью, недовольством, а главное, с тревогой Венди смотрела, как они входят в лифт. Как оказалось, она, видимо, совсем не нужна своим детям. Похоже, им неинтересно с ней.
Но это только потому, что она продолжает жить в гостинице. Когда она купит новую квартиру, все изменится и их жизнь вернется в нормальное русло. Вернувшись из Палм-Бич, Венди сразу же наняла Нессу, а Несса устроила так, что дети по очереди жили с Венди и Шоном. Тоже временно. Венди надеялась совсем убрать Шона из кадра.
Она закрыла дверь и обратилась к Нессе:
– Кто мог подумать, что два человека так возненавидят друг друга? – Задав риторический вопрос, Венди не ожидала ответа.
Однако Несса ответила:
– Он действительно ненавидит вас. – Она взяла свои вещи. – В любом случае легко он не сдастся.
– Проблема заключается в адвокате Шона, – сказала Несса через пятнадцать минут, когда они сидели за маленьким столиком в баре отеля. Длинная прозрачная штора надувалась у их ног. Венди посмотрела в окно на пеструю толпу прохожих. В этот субботний день в конце апреля Сохо был заполнен туристами.
– Я не боюсь его адвоката. – Венди помешивала эспрессо маленькой металлической ложечкой. – Он должен знать, что у Шона нет предмета иска.
– С традиционной точки зрения – да, – согласилась Несса. – Но Хуан Перек – мужчина, и большую часть времени он занят тем, что добивается от богатых мужчин огромных отступных для их жен и детей. Подобного дела он ждал много лет. У него появилась возможность доказать, что правосудие действительно слепо, что оно не расистское и не сексистское. Другими словами, – добавила она, прихлебывая черный кофе, – Хуан намерен создать прецедент.
– Он уже сделал это. – Венди скрестила руки на груди. – Я отдаю Шону квартиру. Она стоит два миллиона долларов. Это большие деньги для человека, не работавшего десять лет.
– Знаю, – сочувственно кивнула Несса. – Но в этом тоже заключена проблема. Было бы проще, если бы Шон работал. Это означало бы, что он способен содержать себя. Но в вашей ситуации суд не склонен предполагать, что супруг начнет работать, если десять лет не был востребован на рынке труда.
– Смешно. Шон – здоровый сорокалетний мужчина. Он может устроиться на работу, как любой другой человек. Например, наняться официантом, если понадобится.
– Я не стала бы выступать с подобными заявлениями в суде, – мягко заметила Несса. – Ничего хорошего из этого не выйдет.
– Почему? Это же правда. Он может для разнообразия устроиться на работу.
– Вы должны попытаться подойти к вопросу с другой стороны, – посоветовала Несса. – Шон утверждает, что у него уже есть работа… и была последние десять лет – он воспитывал своих детей…
– О Господи! – Венди обозлилась.
– Не знаю, много ли он в самом деле присматривает за детьми, но это не имеет большого значения. В глазах суда уход за детьми – работа. В противоположной ситуации – если бы Шон был женщиной, – вы, заявив судье, что ваш бывший муж должен пойти работать официантом, поступите так же, как преуспевающий мужчина, который предлагает своей жене-домохозяйке пойти работать на местную автомойку.
Венди прищурилась:
– Полагаю, он хочет больше денег.
– Дело не просто в деньгах. Шон рассчитывает на алименты. И на средства для детей. Он хочет получить детей, Венди.
– Ни за что. Это мои дети. Я люблю их, им нужно быть со мной. Дети принадлежат матерям, вот и все. Пусть Шон видит их по выходным, как все разведенные мужчины.
– Как правило, в обычных ситуациях так и бывает, но ваша ситуация необычна. – Несса сделала еще глоток кофе. – Вы – одна из наиболее преуспевающих женщин в стране, поэтому обычные правила здесь неприменимы.
Венди поставила чашку.
– Я прошла через ад, Несса. И по-моему, все постоянно забывают, что я-то развода не хотела. Это была не моя идея. Это Шон предложил. Он захотел уйти. Его и надо наказывать. Если ты так ненавидишь жену, что не можешь находиться с ней в одной комнате, что тогда? Придется расстаться и с детьми.
– Давайте рассмотрим обратную ситуацию, – дипломатично предложила Несса. Она никогда не волновалась, не поддавалась эмоциям, и эта черта ее характера раздражала Венди. – Предположим, женщина с не самой удачной карьерой вышла замуж за преуспевающего банкира, и поскольку он зарабатывал много, она оставила работу. У них появились дети. Женщина сидит дома и растит детей. Мужчина преуспевает все больше и больше, но из-за работы все меньше и меньше времени проводит дома. Женщина чувствует себя брошенной, возмущается происходящим. Она сидит дома с детьми, а муж где-то там, в большом мире, стяжал славу и почет. Однажды она просыпается с мыслью, что заслуживает лучшего… и требует развода.