Коридор был девственно пуст и ни нес следов боя. Лишь в десяти метрах впереди луч моего налобного фонаря вырвал из темноты замершего на полу небольшого дроида уборщика нелепо задравшего манипуляторы. По спине стекали капли липкого пота, не спасала система внутренней вентиляции скафа. Слишком свежи были воспоминания о пережитом аде в недрах антарского транспорта.
— Барт идем осторожно и в случае чего отступаем и валим на Мула — прошептал я в канал связи.
— А как же? Ты же сам говорил, что без энерговода мы от сюда никуда не выберемся — спросил здоровяк удивленно.
— Говорил и что? — прорычал я, злясь на себя за проявленную слабость — Если мы тут сдохнем, нам на хер этот энерговод будет не нужен. Слышишь Ирис?! Будь готова свалить от сюда в любой момент!
— Хорошо Ар. Держу маршевые на холостом! — ответила наш пилот.
— Как скажешь КАПИТАН! — в его тоне явно были слышны насмешливые нотки.
Эти нотки дали понять, что друг все понял и получил еще один бал в свою пользу в нашем споре за лидерство. Вот блин нашел время, когда органами меряться.
Мы поравнялись с дроидом и скомандовал:
— Стоп.
— Что? — спросил Барт водя стволом плазмогана по пространству пустого коридора в поисках опасности.
Как бы он не хорохорился, но атмосфера давила на столько, что проняло даже через его толстую шкуру. Я улыбнулся и немного полегчало.
— Не нравится мне этот серв — произнес, опускаясь на одно колено перед роботом и убирая винтовку — Дай пару секунд, осмотрю.
В ярком луче света моего фонаря стало видно, что серв скрючил манипуляторы словно в последние секунды жизни, его были судороги. Картина была столь не типичная, что я проигнорировал раздраженное шипение друга. На металлическом корпусе были следы расплава от температурного воздействия, но повреждения были не внешними. Жар, судя по всему, шёл изнутри. Гравитация отсутствовала, и я легко перевернул серва. Отщелкнул диагностический разъем на его брюхе и не сдержал эмоций:
— Вот черт! Я бы да такого никогда не додумался!
— Что там? — бросил Барт нервно.
Я продемонстрировал ему брюхо серва с в плавившимся в контакты диагностического разъёма проволочным паучком.
— И?!
Ну да у него нет нужных баз чтобы оценить гениальность и простоту решения, применённого неизвестным вандалом.
Я поднялся и произнес:
— Двигаем дальше.
Барт двинулся вперед, не опуская оружия и обшаривая темный коридор лучом фонаря.
— Что с сервом? Чему ты так удивился?
— Я не знаю, что здесь произошло, но похоже кто-то зачищал корабль от сервов.
— Ну, это логично. Зачем плодить сателлитов роя. Если корабль подвергся заражению, каждый серв — это будущая тварь роя.
— Да это понятно Барт. Фишка в том, что в случае с предыдущими в техническом отсеке поступили банально. Сожгли мозги плазменным зарядом и все. Здесь кто-то действовал более элегантно. Просто замкнул нужные контакты диагностического разъема и короткое замыкание не только спалило управляющий блок, но и высосало батареи в ноль превратив их начинку в бесполезный химический прах. И поверь мой друг базы знаний таким финтам не учат.
— И на хрена такие заморочки. Шмальнул разок и от его тушки только лужа оплавленного метала бы осталась!
— Не знаю дружище… Может шуметь не хотели, а может просто не из чего было шмалять!
Мы добрались до первой бронеплиты, что отделяла нас от реакторного отсека. Преграда оказалась совершенно целой, похоже никто даже не пытался ее вскрывать, по крайней мере с нашей стороны.
Барт хлопнул закованной в броню ладонью по плите и спросил:
— Что дальше?
— Придется вскрывать. И пока Квази будет это делать, мы проверим вот этот отсек — я ткнул пальцем в подсвеченную моим фонарём дверь.
В этой части корабля весь полезный объем занимали встроенные пилоны маршевых двигателей. Свободного пространства осталось очень мало. Отсек с тех дроидами мы осмотрели и осталась комната, отведенная для тех обслуживания и диагностики двигательной установки.