(Хлопая дверью, матрос уходит)
Боцман и Пятница
Порядка нет, а надо – в «окиян»:
Кто в стельку пьян, а кто охоч до спора.
Вот и смекаю: нужен капитан,
Что затянул бы гайки до упора!
Дойдем ли к цели? Кругом голова.
Скорее – в Тикси станем на зимовку
Молчит Тюмень, безмолствует Москва,
А Диксон уточняет обстановку.
Но плыть решивший, верит в паруса!
Вон буксировщик пашет волны носом. ...
Еще в душе – поляны и леса,
Еще в глазах дымки иртышских плесов
То сена стог, то лодка на мели,
То церковушка, сгинувшая глухо,
То нефтевышка грузная вдали,
То клин рубах, постиранных старухой.
Все это Русь –и даль ее и высь,
Как богатырь, играючи поклажей,
Летит она. Прохожий, сторонись!...
Не Селифан ли правит экипажем?
Постой, кричат. Но где там! Экий бес
Он монолитно мчит к вершинам века.
Не дай-то Бог, и Чичиков воскрес! –
Теперь нельзя не верить в человека...
Моя Тюмень
1
По родне и по рожденью –
Местный, тутошних корней, –
Подрастал и я с Тюменью,
Поднимался вместе с ней.
Никакой особой доли
Мне наш век не отпустил.
Но горжусь, что в отчем поле
Я пахал и хлеб растил.
И в глухом ледовом царстве,
Под прицелом зябких вьюг,
Я работал в море Карском.
Обживал Полярный круг.
Побродил по белу свету
Не из прихоти-гульбы,
По заданиям газеты,
По велению судьбы.
Но везде – и в тундре голой,
И в нолях, у деревень,
Мне Тюмень была – глаголом,
Существительным – Тюмень,
Той метафорою зычной,
Где клокочет непокой,
А не просто в деле личном –
Места жительства строкой.
Словом, как и было нужно,
Вся – от отчего села
До Ямала, до Бердюжья
Домом творчества была.
2
Ряд стожков. Полянка. Лоси.
Кольцевой изгиб – река...
Вот лечу в Тюмень. И косит
Быстрый лайнер облака.
Хороню перед посадкой
Различить из всех примет
То этаж старинной кладки,
То коробку наших лет.
Перевернутые лодки
Неживые до поры,
И церквушки абрис четкий
На излучине Туры.
И в окрестности неяркой,
Что тайгой обнесена,
Огоньки электросварки
И цепочки трасс...
Она!
Град – столица нефтяная.
Полевая и лесная,
На крутом изломе дня,
Четырем векам родня!
На ветрах, снегах, железе.
На путях побед и бед...
Хоть в каком бери разрезе,
Все равно роднее нет!
3
Какая встреча:
Старый друг-приятель
Из дальней школьной памяти воскрес!
Возник в толпе
И вот уж рядом – нате:
– Привет, старик! Откуда ты?
– С небес! – Затискал враз,
Ладонь его, как терка,
Лицо в бородке сизой, как в дыму.
Он возбужден, строчит скороговоркой,
А тут еще – динамик.
Чтоб ему!..
Как на ходу расскажешь жизни повесть?
Покурим наспех разве. И – пора!
Мой школьный друг летит почти на полюс,
В Харасавэй, на белые ветра.
– А помнишь ты?.. –
И что-то держит властно.
– Ну как же, как... –
Считай, нам повезло!
И детских лет: полянки, избы, прясла
Ласкают душу горько и светло.
И как забыть?!
Из той голодной, лютой,
Из тон поры – крапивы, белены
Да из того победного салюта
Мы поднялись – поскребыши войны.
Один был выход:
Жми на все педали
И в наше завтра светлое рули!
И вот уж нам медалей наковали,
И рюмкой круговой не обнесли.
Глоток, другой –
И хмель пошел по венам,
И стыд глаза не колет,
Пей до дна!
А во хмелю и море по колено,
И ложь вождей не столь уже страшна.
– До встречи, что ль?
Прощаемся, итожим.
И тискаем друг друга,
Руки жмем.
– Уж как-нибудь, уж где-нибудь,
Да что же,
Как говорят, не в первый раз живем!
4
И то сказать...
С тою, припоминаю,
Такой же день,
Полозьев скрип и хруст.
Мне десять лет
Я Пушкина читаю:
«Друзья мои, прекрасен наш союз!»
А со двора,
Откуда стужей свищет,
Из облака,
Из снега,
От ворот
Отец заходит,
Кнут за голенищем,
Конфеты городские достает:
– Обдунь и ешь!
– Обдуну...
– Ладный парень,
А вот еще подарочек тебе... –
Картинка,
А на ней угрюмый барин
Изображен в приземистой избе, –
В каком-то там Березове,
Опальный.
На крупном пальце светится кольцо.
И свет свечи,
Почти что погребальный.
Не веселит сановное лицо...
А в окнах вьет,
Гудит во мгле чердачной,
И выдувает солнце со двора.
Мне десять лет,
Душа – родник прозрачный,
Мне очень жаль сподвижника
Петра.
И хоть сладка медовая конфета,
Хоть веселится вьюга, хохоча,
Тревожно мне
Над книгою поэта:
Опальный князь,
Оплывшая свеча.
Вот-вот бояр раскроется измена...
Вот предадут Лжедмитрия огню...
А мой отец несет на вилах сено.
Кладет а кормушку верному коню.