Брату удалось вселить в меня уверенность в том, что все будет хорошо. Просто нужно соблюсти предосторожности. Я распрощалась с ним, потрогала болеметр на руке, убедилась, что он работает.
Итак, теперь нужно надеть что-нибудь… А что подразумевала Бекки под словом «более»? Более открытое? Нарядное? Яркое? Смелое? Я нырнула в шкаф, придирчиво оглядывая скромный ряд вешалок. Блузка для универа, блузка для универа, рубашка для универа, рубашка для универа, водолазка с закрытым горлом… Катастрофа.
У меня было несколько открытых платьев, которые я надевала на праздники дома, но ведь на семейном празднике на меня не могло свалиться пьяное тело.
В подтверждение моих слов на верхнем этаже что-то загрохотало. Надеюсь, не чья-то голова встретилась с паркетом.
В конце концов, я выбрала обтягивающую белую кофточку с длинными рукавами, натянула любимые джинсы с прорезями на коленях и решила, что выгляжу очень даже «более».
Потом достала из холодильника бутылку охлажденного безалкогольного сидра, надела перчатки и на всякий случай намазала лицо толстым слоем защитного крема.
У дверей Бекки я оказалась не такой смелой, как в своей квартире. Сказать по правде, просто колени затряслись от страха. Люди не казались такими… потенциально опасными, когда рядом был Сейдж. Или когда я находилась на своей территории. Но что ждет меня за дверью? Готова ли я гипотетически проснуться завтра не в своей постели, а в реанимации? Грохот цепей Стигмалиона стал еще громче…
Я набрала в легкие воздуха и нажала на дверную ручку.
За дверью ожидало совсем не то, что я приготовилась увидеть. Никаких пьяных тел, луж алкоголя на полу – ничего такого, что показывают в молодежном кино. Обстановка была довольно располагающей. Незнакомые парни и девчонки расселись тут и там, болтая и чокаясь стаканами. В углу бренчал на гитаре парень в надвинутой на глаза шапке, хотя его игру слышал только он, – слишком уж громко грохотали басы из динамиков. На пороге кухни возникла Бекки с подносом в руках и завопила, перекрикивая музыку: «Кому спринг-роллы?!» Поднос быстро опустел…
Я пристроилась в кресле, поджала ноги и стала разглядывать людей. По-видимому, старшекурсники. Выглядят совсем взросло. Парни – крупные, высокие, многие с густой щетиной. Девушки – ярко накрашенные, шумные, в откровенных одежках, со стаканами крепкого алкоголя…
Днем Бекки показалась мне одногодкой, но здесь, среди друзей, выглядела иначе. Я наблюдала за ней, пока она раздавала спринг-роллы направо и налево, разливала напитки и ухитрялась быть везде и всюду одновременно.
– Лори! Привет! – Она махнула мне, проворно налила в бокал мартини и побежала ко мне со всех ног. Но, не дойдя ровно два шага, споткнулась – и все содержимое бокала выплеснулось мне прямо на грудь!
На обтягивающую белую кофточку, которая в одно мгновение стала почти прозрачной.
Мне вдруг пришло в голову, что это расплата за то, что мы облили чесночной подливкой ее подругу. Но Бекки так страшно смутилась и так быстро увела меня из гостиной в спальню (никто даже заметить не успел!), что мои мысли о расплате тут же улетучились.
– Кажется, я уже опьянела, – пробормотала она, закрывая лицо ладонью и глядя на меня сквозь растопыренные пальцы. – Серьезно. Я же никогда ничего не опрокидываю, не роняю и не разбиваю. Честное слово… Так, что у нас тут?..
Бекки подошла к шкафу и достала черную футболку с большим красным логотипом «Under Armour» на груди.
– Держи. Она чистая. Аж хрустит… Оставь кофточку, я отстираю, клянусь. Хорошо, что это было не красное вино! Красное вино выведет только магия, – говорила Бекки, пока я разглядывала комнату.
Комната была большая, и все в ней тоже было большое: большое окно, большая кровать, большой мягкий ковер на полу. Оформлена была мрачновато: серый, черный, темно-синий. Только постельное белье сверкало слепяще-яркой белизной.
– Переодевайся и выходи к нам, – велела Бекки. – И тысяча извинений за то, что испортила твой наряд…
– Прекрати, все нормально, – сказала я и взяла футболку.
Бекки вышла и оставила меня в комнате одну. Звуки из шумной гостиной хлынули в комнату, когда она открыла дверь, и тут же стихли, стоило ее закрыть. Я еще раз осмотрелась, разглядывая интерьер. Пожалуй, мне нравилось здесь больше, чем там, среди людей. Тишина, уют и потрясный вид из окна – весь город как на ладони.
Я заметила на стене фотографию и подошла ближе, чтобы разглядеть ее: на фото была сама Бекки, только с волосами фиолетового цвета – смеющаяся, яркая, счастливая. А рядом с ней стоял какой-то парень, приобняв ее за плечи.