И на лицо человека, сидевшего в кресле за этим столом.
- Счастлив наконец познакомиться с вами, - проговорил Герард Ястрземский. - Госпожа Крочесни.
***
Фон остолбенела.
Верховный канцлер Федерации сидел в кресле, внимательно глядя на неё. Свет падал на него сбоку, освещая левую сторону его лица; светлые волосы, зачёсанные набок; серые глаза, изучающе смотревшие на неё; чёрный костюм с запахнутым воротником и серебристыми застёжками; рука, лежащая на подлокотнике кресла.
- ...Ваше превосходительство. - негромко проговорила она. Значит, она догадалась правильно. Но она до сих пор не могла поверить.
Канцлер Ястрземский. Глава Федерации.
Человек, решивший вернуть её к жизни.
- Я глубоко сожалею, что нам приходится встречаться при таких обстоятельствах. - покачал головой Ястрземский и встал с кресла, выпрямившись во весь рост. Он обошёл стол, на мгновение затмив свет из окна, и подошёл к Фон, протянув ей руку. - Но я рад знакомству, госпожа Крочесни.
Фон пожала его руку.
- Как вы себя чувствуете? - участливо спросил Ястрземский, глядя на неё.
- Хорошо. - проговорила Фон. - Я почти забыла, что это не мои руки.
- Это ваши руки. - поправил её Ястрземский и отступил на шаг назад. - Прошу вас, подходите ближе.
Фон кивнула и шагнула вперед. Обошла столик, стоявший между двумя рядами кресел, подходя ближе к канцлерскому столу. Ястрземский одобрительно кивнул.
- Прежде всего, я хотел бы извиниться перед вами. - проговорил он, подходя к своему креслу, положив руку на высокую спинку. Солнце светило позади него, оттеняя его фигуру. - За все эти меры секретности, окружавшие вас. И за ожидание. К сожалению, случилось именно то, чего мы опасались. То, что мы старались предотвратить, введя режим секретности в вашем отношении.
- Вавилоняне. - тихо проговорила Фон. Ястрземский кивнул.
- Именно так. - ответил он. - И я хотел бы, пользуясь случаем, поблагодарить госпожу майора Къелльберг за её безукоризненную службу. За то, что она спасла вас. Дважды.
- Ваше превосходительство... - начала было Виэр.
- ...И я вынужден просить, чтобы госпожа майор Къелльберг продолжила обеспечивать вашу безопасность. - закончил Ястрземский. - У вас ведь нет возражений?
Виэр застыла.
Фон обернулась к ней. Виэр. Это была Виэр.
Виэр всегда была рядом с ней. С самого её пробуждения. Виэр забрала её к себе домой. Виэр утешала её. Виэр защищала её. Всё это время.
Виэр обещала, что никогда не бросит её.
- Нет, - громко произнесла она. - У меня нет возражений, Ваше превосходительство.
- Хорошо. - наклонил голову Ястрземский. - Потому что я хотел бы кое-что с вами обсудить, госпожа Крочесни.
Он опустился в кресло, сцепив руки в замок перед собой.
- Наши дальнейшие шаги.
- Наши? - переспросила Фон. Ястрземский утвердительно кивнул.
- Завтра я созываю внеочередное заседание Сейма. - произнёс он. - Для рассмотрения вопроса о предоставлении военной помощи Светлейшей Республике Марция.
Фон уставилась на него. Военная помощь, про себя повторила она. То, зачем сюда прибыл Фальке.
То, почему здесь была Айша.
- Я только что встречался с лидерами фракций в Сейме. - продолжил Ястрземский. - Было бы неразумно не поставить их в известность, вы же понимаете. И хотя я уверен в их благоразумии, я всё же хотел бы cделать дополнительный акцент. Я хотел бы, чтобы вы выступили перед Сеймом, госпожа Крочесни.
Фон моргнула, не сводя с Ястрземского глаз. Сейм, подумала она. Парламент Федерации. Вся Федерация.
- Акцент, - глухо проговорила она. - Это всё, зачем я вам нужна? В качестве акцента ?
- Вовсе нет. - примирительно поднял руку Ястрземский. - Но это первый шаг. Важный шаг. Вы заслуживаете высказаться, госпожа Крочесни. После всего, что с вами произошло. Вы заслуживаете, чтобы вас услышали.
Да , повторила про себя Фон. Ястрземский был прав.
Я заслуживаю .
Всё, что душило её все эти дни. Память. Память о своем позоре, унижении, ничтожности. Страхе. Беспомощности. Злобе.
И ярости. Ярости, которая не находила себе никакого выхода.
Сегодня, нажав на спуск, она освободилась. Ненадолго почувствовала свободу от тени в сером мундире, тени чудовища, преследовавшей её, приходившей к ней во сне и наяву, терзавшей её душу так же, как чудовища в человеческом облике терзали её тело.