Навстречу битве, которая вот-вот станет бойней.
***
- Держать строй! - приказала Фон, чувствуя, как ускорение вжимает её в кресло. - Фронтальные щиты к бою!
Истребители неслись навстречу друг другу, бесшумно рассекая пространство. Радар бил в пространство перед ней, нащупывая цель — и Фон вздрогнула, когда вернулся первый отклик.
- Контакт! - доложила лейтенант Конильяро, Гербера-Шесть.
- Контакт! - откликнулся Гербера-Десять.
- Готовность! - объявила Фон. Вражеские радары ударяли об её корпус, возвещая о неминуемом столкновении.
Отвернуть в космосе было невозможно.
Истребители столкнулись. Двадцать восемь энергоорудий выстрелили почти одновременно. Двадцать восемь новых звёзд вспыхнуло в космосе.
Двадцать три истребителя разлетелись в стороны, тут же кувыркаясь в пространстве, лицом к лицу с противником. Вспыхнуло ещё несколько разрознённых выстрелов, исчезнувших в пространстве и так и не дошедших до цели.
- Мы потеряли Герберу-Шесть, Герберу-Девять и Герберу-Шестнадцать! - выкрикнула Джованелли. Фон заскрежетала зубами, вдавленная в кресло перегрузкой; её двигатели работали в полную мощность, отменяя прежний вектор, чтобы снова броситься навстречу врагу. По краям зрения горело красное марево упавшего фронтального щита.
Фронтальный щит истребителя единственный мог остановить прямое попадание из главного орудия другого истребителя. Это был единственно возможный компромисс между огневой мощью и защищённостью: чтобы поразить цель, истребитель должен был развернуться к ней носом, становясь так же уязвим для другого истребителя. Фронтальный щит позволял выдержать такой удар.
Но в космосе угол в несколько градусов мог привести к поражению сравнительно незащищённой части корпуса, не прикрытой фронтальным щитом. Пилоту требовалось предугадать положение противника — точки на горизонте! - и развернуть истребитель так, чтобы поразить цель и остаться в живых. И уповать на удачу. Ведь противник пытался сделать то же самое.
От троих её людей удача только что отвернулась.
- Сомкнуть строй. - приказала Фон. Красное марево исчезло; она почувствовала, как вновь становится явью полусфера силового поля. - Второй заход!
Она снова бросилась навстречу врагу.
- Контакт!
- Контакт!
- Нет, нет, нет!!!
Энергоорудия вспыхнули. Копья белого света на доли секунды возникли в пространстве, с яркими вспышками ударившись об купола щитов. Фон развернула истребитель, следя за проносящимся мимо противником… только теперь заметив, что его больше не было. В строю вавилонян зияли бреши.
Здесь, в космосе, лишённое необходимости бороться с атмосферой, прямое попадание главного орудия просто испарило истребитель врага.
Внимание , пронеслось в мозгу Фон. Сбой в системе охлаждения главного орудия. Начать экстренный сброс тепла, перевести орудие на бортовую систему охлаждения.
Она включила тягу, тормозя перед новым заходом и глядя на удаляющиеся отметки вражеских кораблей — которые вдруг замерли в пространстве и снова рванулись вперед. Глаза Фон расширились.
Они действительно были куда лучше.
- Патрон! - Фон скосила взгляд; это была Хосино. - У меня система охлаждения сбоит!
- Пушка?
- Нет, второй двигатель!
Их осталось всего шестеро. После этого захода они потеряли ещё троих. Фиетта, Гербера-Четыре; Марцискиене, Гербера-Восемь; Дамиани, Гербера-Четырнадцать. Во вражеском строю тоже зияли бреши — вавилонян осталось девятеро. В последнем заходе они потеряли четыре истребителя... но, похоже, у оставшихся не было проблем ни с ускорением, ни с охлаждением, ни с оружием.
Выйти из боя? Фон сразу поняла, что это невозможно: с таким перегревом из прыжка выйдут расплавленные куски металла, и это в лучшем случае. Но принять бой…
Ещё немного, и их истребители расплавятся сами.