Беспамятство: стал смутен смысл речей.
Их отказались понимать собаки,
Не с ними разговаривал ручей.
И плач стоял в свободе от идиллий,
А зрелость, словно в детстве небосклон,
От них бежала, сколько ни бродили,
И в прошлое вернуться не придется.
Там ангелы поставили заслон
Законодателю и стихотворцу.
3
И только запах выдавал все чувства,
С пути не сбиться - глаз был щедро дан,
Сказание ручья темно иль пусто:
Нужны слова! Так и сложились - план
Связать охотника с добычей и наука,
Связавшая гортани и прогресс,
Он целовался только ради звука,
И звука ради слал слугу он в лес.
Они покрыли мир как саранча
А он, творениям своим слугой,
Их ненавидел, жалкий и нагой.
Впервые встретив их, рубил с плеча,
И был подавлен, как никто другой,
Любовь абстрактную вотще ища.
4
Он там остался – собственности узник,
Путь сторожили лето и зима,
И горы сватали ему невесту; розни
Смирялись солнцем, а не проблеском ума.
А братья его в городе избрали
Противный естеству и вере путь,
И если путник к ним стучался в двери,
То после и не чаял улизнуть.
Тогда - то изменился он,
Цвета земли хранили грудь,
И стаду стал послушен, как баран.
«Он прост и скуп!» - неслось со всех сторон,
Поэт в нем видел мирозданья суть,
И ставил гражданам в пример тиран.
5
Он щедро истину дарил народу:
Раз жизнь не спешит, беспечно жди конца,
И местным девам не давал проходу
С мечом и на коне, и, с видом храбреца,
От гнета матерей Спаситель, и Исхода
Пропагандист - за ним пошли сыны,
Заматерев в скитаньях - год за годом -
И у костров познав, что все равны.
Но вдруг не нужен стал, полны ведь закрома!
Он опустился и сходил с ума,
И пил совсем уж без оглядки.
Сидел в конторе городской,
И одобрял Законы и Порядки,
Жизнь ненавидя всей душой.
6
Он звезды наблюдал и ворона полет,
Потопы и Империи закат,
Гадал на требухе и верил, что не врет,
И плату брал, когда не в невпопад.
И в Истину влюбился даже прежде,
Чем он ее познал, и сoвершил побег
В края воображения в надежде
Ее уговорить, высмеивал всех тех,
Кто ублажал ее руками, рядом
На ложе, кротко обивал пороги,
Она манила, он же шел за ней,
Повиновался и, встречаясь взглядом,
Мог лицезреть все слабости людей,
И самого себя, как одного из многих.
7
Служа им слепо, сам по слухам слеп,
Он шел средь них, ощупывая вещи,
Их чувства пели в нем, как ветер, вслед
Они кричали - «Бога голос вещий»!
И скоро стал им флюгером, решив
Что песня им пропетая при этом -
Дрожь мелкая и тела, и души,
На их грешки ответом.
Не пелись песни, он их сочинял,
В размер вгоняя рой видений,
Печаль к себе прижав, как план владений.
И, как убийца, шел в свой вертоград,
На них взглянуть, и головой качал,
Но трепетал, встречая хмурый взгляд.
8
Оратай, он оратором вдруг стал,
С терпимым, ироничным взглядом,
С лицом живым, что у твоих менял,
И равенству учил пред стадом.
И братом стал ему всяк человек,
И шпили он вознес над вечным градом,
Музей пускал его ученья на ночлег,
Шпионы шли с его доходом рядом.
И все произошло в кратчайший срок,
Зачем был явлен, вскоре и забыл он,
И шел с толпой, и там был одинок.
И жизнь расточал, и на подачки жил,
И нет земли, которую купил он,
Но все знал о любви и к ней остыл.
9
Они все умерли, монахиням под стать,
В скитах, и нищий обездолен был; неистов,
Их гнет исчез; взыскуя благодать,