Сквозь всю вселенную, где время не так кратко,
И звери немы, никто не плавает, и не летает.
Когда вернусь домой, меж домом и Миланом океаны,
Пойми раз навсегда, мне больше никогда тебя не видеть,
Там, может быть, не так уж страшно
И даже более не интересно, но старик
Подобно прочим старикам, и чьи глаза
На мокром месте, а головы трясутся в ярком свете,
Забывчив, неуклюж и чуть неряшлив,
И всякое такое. Когда меня усадят слуги в кресло
В саду, в каком-то защищенном уголке,
Мне оправляя шарф и одеяла, то смогу ли
Не рассказать, что делаю теперь,
Что я плыву один, бегу я тысячи своих фантомов.
Но ведь пока я говорю, я утонуть могу без звука
В безднах бессмысленных. Учиться мне страдать,
Не говоря с иронией или потешно о страданьях?
Я никогда не знал, что истинный мой путь
Был путь молчания, где нежный разговор
Не что иное, как воров засада и словно лучшая из музык,
Но дурного вкуса, и ты, конечно, никогда не рассказал,
Что если я игру закончу, где честно я играл все время
И мне везло, пока смерть не пришла, поставив
Свой ставящий в тупик вопрос, я сразу различу
День и обманное сияние луны….
Я вижу, ты начинаешь ерзать, Я забыл. Тебе
Все это ничего не значит. Любимый, вот идет Гонзало
С лицом печальным. Он за мной. О, Ариэль, мой Ариэль,
Как будет не хватать тебя мне. Живи в своей стихии и прощай.
Пой, Ариэль, пой,
Нежно, грозно, все презрев,
Из болотных,
Мертвых вод,
И прозрачно из
Дремлющих дерев,
Увлекая, обвиняя,
Сердце разъяренное
Легкой песней и
Не грубее, чем весь свет,
Бог мой без забот.
Светел будет пусть напев
О прощании,
О телах и смерти
Легкой мне пропой.
И смиряя сердца гнев
И теперь, значит, всегда
И в любви, и без,
Человеку, значит, мне,
Кто идет дрожа
По тропе молчания
В дискомфорт.
АЛОНСО - ФЕРДИНАНДУ(ИЗ "МОРЕ И ЗЕРКАЛО")
Мой сын, когда под толп галдеж
На трон торжественно взойдешь,
Не упускай из виду воды, ибо
Скипетры тонущие видят там рыбы,
Безразличные к символам сим; нет -
Вообрази корону, лежащую в иле
Со статусом дивана разбитого или
Искореженной статуи; во дни
Когда залпы салютов и стяги - везде,
Помни, бездны ни тебе не завидуют, ни
Королевству твоему призрачному, где
Монарх всего лишь предмет.
Не ожидай помощи от тех, кому дана
Власть принца вразумлять иль ссылаться на
Бич, держа официальную речь,
На открытии памятника Прогрессу, сиречь
Дитя ведя - в руке лилий пучок? Бред!
В их королевских зверинцах живут,
Замалчиваемые тактично, акулы и спрут,
И все происходит по сверенным часам,
Пока те заведены, но не боле,
Потом остается океанская гладь, там
Нет по подписке концертов, да пустое поле,
Где нечего есть в обед.
Только и скажет в душе твоей мгла
То, что не смеют сказать зеркала,
Больше бояться чего - моря, где
Тиран тонет, мантией спутан, воде
Вдова кажет невинную спину, когда
Кричит он, захлебываясь, или края земли,
Где император в рубище стоит, вдали,
Замечает нечто, ковыляющее к нему, пока
Наглецы, глумясь, читают его дневник,
Нечто, шлепающее издалека
С нечеловеческой скоростью; у снов, у них
Учись тому, в чем нужда.
И все же надейся, пусть страхом чреват
Истины Путь, как над бездной канат,
Ибо принц в безопасности, пока он
Верит в то самое, чем был смущен,
Слева в ухо поют сирены о водах и
О ночи, где спит иная держава,
Где смертные пребывают в мире, справа
Ифрит предлагает прекрасный исход
Туда, где мысли чисты, как ни быть, если
Там нет никаких запретов. Вот
Так принцы многие и исчезли,
И нечестивые короли.
Подозревай, коль пройдешь сей искус,
Ясное утро, когда ты и в ус
Даже не дуешь, ты всеми любим,
Стелется низко над гаванью дым,
Голуби заняли место ворон