Стихи и поэмы

15 мая 1888

КОНЧАЕТСЯ!.

Памяти М. П. Фофанова

Кончается!.. Невольно рвется стон, — Так тяжело, так страшно это слово! Оно звучит, как погребальный звон Иль как набат, рокочущий сурово В молчаньи ночи, возвестивший нам Пожара дым, бегущий к небесам… Любовь, и жизнь, и славу отравляя, Нередко нас преследует оно, Зияет нам, как бездна роковая, Все вечностью, все тайнами полно… Ужасное таинственное слово! Оно старо, но вечно будет ново — Кончается! Мы видим пир: беспечны и светлы Ликуют гости, зал блестит огнями, Ласкают взор накрытые столы И винами, и яством, и плодами. Веселый смех и гам со всех сторон, И хрусталя дрожащий перезвон. Но поздно! Зал редеет понемногу. Смолкает шум. Как пестрые шмели, Стремятся гости к тесному порогу… Вот спешно слуги в звучный зал вошли, — Метут полы, проворно гасят свечи… Темнеет зал; беседы, тосты, встречи — Кончаются! Волнуяся, сверкает море нив, Журчат ручьи, пестро цветут долины; К сиянью дня вершины обратив, Листвой трепещут робкие осины; И дружных птиц залетная семья Поет восторг и сладость бытия. Проходит май; за ним уходит лето, И острый серп уносит злак долин… Обожжена, безмолвна и раздета, Дуброва спит… Лишь с дремотных вершин Последний лист, кружася, упадает На мокрый мох… И ветер напевает: Кончается… Наш нежный друг волнуется, живет, Пленяет нас открытою душою; Мечтает он, а дерзостный недуг К нему ползет голодною змеею. И наконец, обвив его кругом, Томит и жжет горячечным огнем. Спешите вы к одру больного друга, Его приют безмолвен и уныл. Открыта дверь, чуть шепчется прислуга, Душистый мускус воздух напоил. Больной лежит и с хриплым шумом дышит, Вы вздрогнули, — ваш слух невольно слышит: Кончается… Земля цветет… Бесстрастные века, Сметая все, меняют поколенья. Так в небесах меняют облака Морских ветров суровое броженье… Кипит борьба и ропщет гордый ум. Но будет век — замолкнет спор и шум, Земля умрет. Над снежными морями Повиснут гор недвижные хребты, Засеребрясь нетающими льдами. И род людской, как бред земной мечты, Исчезнет сном — и даже смерть забудет… И некому тогда воскликнуть будет: Кончается!

15 мая 1888

* Заря вечерняя, заря прощальная *

Заря вечерняя, заря прощальная На небе ласковом тепло румянится… Дорога длинная, дорога дальняя, Как лента синяя, пестрея, тянется. Мечтаю сумрачно, гляжу рассеянно. Душа отзывчивей, сны — суевернее… И, как печаль моя, как дым развеяна Заря прощальная, заря вечерняя.

17 мая 1888

СМЕРТЬ ШУТА

В смятеньи двор веселый короля… Все мрачно в нем; хозяин хмурит брови, Молчит, печаль с пажами не деля, Заговорит — досада в каждом слове. Придворных дам нарядная семья Близ королевы медленно теснится; Прекрасный принц вздыхает и боится За краткий сон земного бытия. В тяжелых люстрах не блестят огни, Унылый зал почил в молчаньи строгом… Немая смерть витает над чертогом, И дремлет он в таинственной тени. И лишь в одном готическом окне Горят лампады и, слезяся воском, Мерцают свечи… В мрачной тишине Там труп шута лежит на ложе жестком. Он, как мудрец, как резвое дитя, Свой век провел — беспечно и шутя. Воспитанный средь роскоши дворцовой, При шепоте завистливых льстецов, Он не любил ни славы, ни чинов, Питая сердце мудростью суровой, И что имел — все бедным раздавал… Трофеи шуток: золото, алмазы, Из царских рук подаренный фиал, Расшитый плащ, затейливые вазы — Все нес он в дар голодной нищете… И многие в смеющемся шуте Защитника и друга находили… Он был один пред хмурым королем Заступником несчастных — и о нем Не раз бедняк поплачет на могиле… Вот он лежит, недвижный и немой, Презревший жизнь, и роскошь, и покой. В одном углу сквозь сонный полумрак Виднеется истрепанный колпак, В другом углу — заплатанная тога… Ничтожный шут, играющий давно ль На пиршествах бессмысленную роль, Теперь уснул в величьи полубога! Еще не смело тление могил Его чела холодного коснуться, — Уже не раз, бояся улыбнуться, Король к одру любимца подходил, И на него смотрел прилежным оком, И отходил в молчании глубоком… И думал он: в какой облечь наряд Тебя, мой друг? Ты кончил жизнь земную… В твоих чертах читаю жизнь иную, Ты мудростью и святостью объят… Тебе чужда земная суета, Как ветхий плащ, ты бросил мир наш тленный!.. И повелел усопшего шута Король одеть в наряд свой драгоценный…