1890
* Усталое сердце не жаждет *
Усталое сердце не жаждет
Привычной любви бытия…
Зачем же так ропщет и страждет
Бессонная память моя?
Опять позабытые речи
Невольно твержу наизусть,
Былые и лица и встречи
Мечтой вызывают мне грусть.
Язвят неразумные ссоры,
Ошибки былого и зло, —
Все то, что туманило взоры,
Что душу мучительно жгло.
И сетует память тревожно,
И грустно до боли уму
За то, что забыть невозможно
Былого холодную тьму.
И смутно в душе без участья,
И рад бы отдать навсегда
За миг возвращенного счастья
Грядущей печали года.
1890
Чем реже страсть, тем выше наслажденье;
Чем слаще сон, тем горше пробужденье;
Чем радужней пленительный обман,
Тем истины бледнее призрак голый;
Но чем трудней победы миг тяжелый, —
Тем легче смерть, тем легче язвы ран!
Март 1891
Ты помнишь ли: мягкие тени
Ложились неслышно кругом,
И тихо дрожали сирени
Под нашим открытым окном…
Все тише заветные речи
С тобою тогда мы вели
И скоро блестящие свечи
Рукой торопливой зажгли;
Ты села к роялю небрежно,
И все, чем полна ты была,
Чем долго томилась мятежно, —
Все в звуки любви облекла;
Я слушал безгрешные звуки
И грустно смотрел на огни…
То было пред днями разлуки,
Но было в счастливые дни!..
Август 1891
* Мы любим, кажется, друг друга, *
Мы любим, кажется, друг друга,
Но отчего же иногда
От нежных слов, как от недуга,
Бежим, исполнены стыда?
Зачем, привыкшие к злословью,
Друг друга любим мы терзать?
Ужель, кипя одной любовью,
Должны два сердца враждовать?
Сентябрь 1891
Кто костлявою рукою
В двери хижины стучит?
Кто увядшею травою
И соломой шелестит?
То не осень с нив и пашен
Возвращается хмельна, —
Этот призрак хмур и страшен,
Как кошмар больного сна.
Всемертвящ и всепобеден,
В ветхом рубище своем,
Он идет без хмеля бледен
И хромает с костылем.
Скудной жертвою измаян,
Собирая дань свою,
Как докучливый хозяин,
Входит в каждую семью.
Все вывозит из амбара
До последнего зерна.
Коли зернами нет дара,
То скотина убрана.
Смотришь, там исчезнет телка,
Там савраска пропадет…
Тяжела его метелка,
Да легко зато метет!
С горькой жалобой и с гневом
Этот призрак роковой
Из гумна идет по хлевам,
От амбаров к кладовой.
Тащит сено и солому,
Лихорадкою знобит,
И опять, рыдая, к дому
Поселянина спешит.
В огородах, по задворкам
Он шатается, как тень,
И ведет по черствым коркам
Счет убогих деревень:
Где на нивах колос выжжен,
Поздним градом смят овес.
И стоит, дрожа, у хижин
Разрумяненный мороз…
10 ноября 1891
Я верю: будет век великого сознанья,
Без крови, без вражды… Блеснет могучий свет,
Утихнет зло и ложь бесплодного страданья,
Померкнет ореол убийственных побед
Пред солнцем истины, что в мщеньи — правды нет!
И мстишь — кому, за что? Желать побед и славы,
Смерть ополчив на жизнь, — не жизнь ли уберечь?
Нет, вы — герои зла, нет, вы, борцы, не правы:
Где мысль — там жизнь кипит, где жизнь — там
властна речь,
Там слово — побеждает меч!
Декабрь 1891
* Уныло рыдала метель на дворе, *
Уныло рыдала метель на дворе,
Я сетовал горько, я плакал,
И ветер деревья качал в серебре,
И в стекла их ветками звякал.
Свеча догорала, как юность моя,
И тени на стенах шатались,
И молча с портретов смотрели друзья,
И грустно мечтам улыбались,
Прошедшие годы — забвенные сны —
Мне сердце больнее терзали.
Как будто теперь лишь, с поминок весны,
Вернулся я, полный печали.
Как будто бы я, в непогожую ночь,
Звучащую сердцу сурово,
От милых надежд, улетающих прочь,
Услышал прощальное слово.
И было пустынно так в сердце моем,
Без жалоб, без слез, без участья…
А ветер шумел и рыдал за окном,
Чужое оплакивал счастье.
Декабрь 1891