Стихи и рассказы

Я спрятала статьи в потайное место под полом. А валенки стала носить, объясняя соседям, что так велел доктор, чтобы не застудить ноги. Статьи мне удалось переправить в надёжные руки…

А. Сурков

* * *

Покончив с тревогами жизни подпольной,
С восставшими радость победы деля,
Он прибыл, как было условлено, в Смольный,
Чтоб, именем партии, встать у руля.

Вот он по ступенькам взбежал торопливо.
Вот он, сквозь толпу продираясь, идёт.
Его узнают, улыбаясь счастливо,
Жмут руку ему, пропускают вперёд.

В гремящем овацией актовом зале
Так тесно, что яблоку негде упасть…
Тут всем, кто стоял в коридоре, сказали:
— Ильич объявляет Советскую власть!

А. Кононов НА МОСТУ

Восстание началось ночью.

Ночь была чёрная, грозная. Фонари на улицах не горели. На Неве тёмной громадиной высился большевистский крейсер «Аврора». Огни на нём были погашены, а дула орудий повёрнуты к Зимнему дворцу.

В темноте раздавались далёкие выстрелы, трещали мотоциклы, с грохотом носились по мостовой грузовики; на них стояли с винтовками солдаты и матросы.

Горели костры на улицах. Красногвардейцы грелись у огня, негромко переговаривались, ждали приказа наступать.

Отряды вооружённых рабочих к этому времени уже заняли все мосты через Неву.

На одном мосту стоял молодой петроградский рабочий Андрей Крутов. Вместе с ним охраняли мост ещё восемь бойцов — красногвардейцев и матросов. Командовал ими старый большевик, которого все звали Василием Ивановичем.

Два раза за ночь мост обстреливали юнкера, но красногвардейцы отогнали их выстрелами, не сходя с места. Через мост можно было пройти только по особым пропускам.

Но у одного человека пропуска не было, и всё-таки его пропустили. Когда он подошёл ближе к заставе, Василий Иванович шагнул к нему с револьвером в руке и спросил строго:

— Ваш пропуск!

Человек остановился и отогнул поднятый воротник пальто.

Щека у него была туго обвязана платком.

Он негромко сказал что-то Василию Ивановичу. Тот посторонился и взял под козырёк.

Человек с подвязанной щекой прошёл быстрыми шагами мимо Андрея на мост и скрылся в темноте.

А начальник заставы вернулся на своё место, стал рядом с Андреем.

Он не сказал ни слова и всё поглядывал в ту сторону, куда ушёл незнакомец. Там, за рекой, по временам глухо гремели выстрелы.

Наконец Крутов не вытерпел и спросил:

— Что ж, показал он тебе пропуск? Василий Иванович ответил медленно:

— Нет. Он не успел его получить. Он скрывался всё время… Сперва в Финляндии, потом здесь. А сейчас вот идёт в Смольный.

Потом Василий Иванович добавил, и Андрею почудился в его голосе страх:

— Подумать только: он прошёл сюда мимо вражеских отрядов. Его же могли… ты понимаешь, его могли убить!

В первый раз слышал Андрей, что его командир говорит таким голосом.

Он заглянул Василию Ивановичу в лицо и спросил:

— Да кто это был?

И командир красногвардейской заставы ответил:

— Владимир Ильич Ленин.

В. Д. Бонч-Бруевич В ПЕРВЫЕ ДНИ ОКТЯБРЯ

Первые дни Октябрьской революции. Петроград в волнении. Все чего-то ждут. Смольный кипит народом…

Здесь, в Смольном, расположился главный штаб большевиков: Военно-революционный комитет. Тут же находился и Владимир Ильич. Он приветливо здоровался с приходящими, расспрашивал их обо всех событиях дня и больше всего — о том, что делается там, у Зимнего дворца и на подступах к нему.