Добросердечный В. А. Жуковский предупреждал о неприятностях, на которые обрекает себя каждая женщина-писательница, о том, что «авторство выводит женщин из тихого круга, что все женщины-писательницы составляют исключение и очень дорого заплатили за блестящую славу свою, что это нечто такое, что должно иметь влияние на целую жизнь,… что с авторством соединены тысячи неприятностей».
В. Г. Белинский, как и авторы «Библиотеки для чтения», оценивал женщину, вышедшую за пределы своего «назначения», как «существо в высочайшей степени отвратительное и чудовищное», а о женщине-писательнице отзывался, пожалуй, еще более резко, рассматривая ее писательство как тщеславие, «желание… удовлетворять порочным страстям… Нет, никогда женщина-автор не может ни любить, ни быть женою и матерью!», – писал будущий страстный поборник женского равноправия. Позднее, в «статье неистового Виссариона» от 1843 года «Сочинения Зенеиды Р-вой», опубликованной в «Отечественных записках» и посвященной анализу творчества Елены Ган, он резко пересмотрел собственные патриархатные взгляды и создал традицию нового, серьезного отношения к женской литературе.
Природные дарования многих талантливых женщин «увяли, не успев расцвесть». Но, несмотря на печальные примеры, предупреждения и запугивания, десятки женщин в обеих столицах и в провинции «сбрасывали с себя покрывало стыда» и делали сознательный выбор, рассматривая свое писательство как ремесло, профессию, работу.
Жизнеописания поэтесс XIX века показывают, как тяжело преодолевались предрассудки, как даже передовые мыслители стремились вернуть женщин в привычное прокрустово ложе домостроевских ценностей.
Едва ли не вместе с появлением «женской поэзии» возникло и предубеждение против неё. Ласково-уничижительно звучит эпиграмма 1826 года Е. А. Баратынского:
Русским поэтессам-первооткрывательницам приходилось тем труднее, что они явились на творческую арену в то время, когда там царил А. С. Пушкин. Его авторитет в поэзии, в стихотворстве был непревзойдённым. Так или иначе поэтессы обращались к нему как к учителю и ценителю, и подробности, детали общения с этими талантливыми женщинами расширяют наши знания о жизни и творчестве великого поэта.
Немногие русские решались признать за женщинами способность чувствовать, мыслить, оценивать, творить наравне с мужчинами.
Впервые о женской литературе как об особом социокультурном явлении русской жизни 1830-х годов писал Иван Киреевский в статье «О русских писательницах». Сын Авдотьи Елагиной, которая «не была писательницей, но участвовала в жизни и развитии русской литературы и русской мысли более, чем многие писатели и учёные по ремеслу», знал не понаслышке, насколько чутки, восприимчивы и часто талантливы женщины-писательницы. Его статья была напечатана в альманахе «Подарок бедным. Альманах за 1834 год, изданный Новороссийским обществом призрения бедных», вышедшем в Одессе. Сама статья представляла собой письмо к А. П. Зонтаг, чьи литературные сказки также публиковались в альманахах в начале 1830-х годов. В ней появление женского альманаха рассматривается как «дело истинно просвещенное», которое замечательно «не только в нравственном отношении, но и в общественном». Важнейшей особенностью женского мироощущения, по мнению критика, является особая органичность мысли и чувства, истина, соединенная с «сердечным убеждением». Эстетическая природа женского творчества видится автору в тесной взаимосвязи жизни и литературы, в преломлении «истинно поэтических минут из жизни некоторых женщин с талантом» «в их зеркальных стихах». Сам феномен «зеркальности» по отношению к женской литературе призван передать ее камерность, дневниковую тональность, автопсихологический характер, узнаваемые биографические детали сюжета.
Несмотря на признание со стороны отдельных прогрессистов, женская поэзия и проза долгое время воспринимались исследователями как литература «второго ряда». Право женщины на место в искусстве и ее художественная дееспособность продолжали обсуждаться и критиковаться с различных позиций и точек зрения.
Биографии незаурядных женщин, пробовавших перо в поэзии и прозе, не побоявшихся пойти наперекор общественному мнению, неразрывно связаны с их писательством. Жизнь и творчество составляют нераздельное целое, совокупность внутреннего и внешнего бытия. Это не просто смена событий, но открытие в каждом из них внутреннего поэтического смысла. Не только тайные дерзания сердца, любовные переживания питали поэтический дар совершенно различных по характеру женщин: события общественной жизни, злободневные вопросы сегодняшнего дня нередко вызывали их живейший отклик.