* * *
Высокохудожественнойстрочкой не хромаете,вы отображаетеудачно дач лесок.А я — романтик.Мой стих не зеркало —но телескоп.К кругосветному небунас мучит любовь:боевза коммунумы смолоду ищем.За границейв каждой нишепо нищему,там небо в крестах самолетов —кладбищем,и земля все в крестахпограничных столбов.Я романтик —не рома,не мантий, —не так.Я романтик разнаипоследних атак!Ведь недаром на карте,командармом оставленной,на еще разноцветной карте за Таллиномпресс-папье покачивается, как танк.
1940-е
ДОЖДЬ
Дождь. И вертикальными столбамидно земли таранила вода.И казалось, сдвинутся над намисиние колонны навсегда.
Мы на дне глухого океана.Даже если б не было дождя,проплывают птицы сквозь туманы,плавниками черными водя.
И земля лежит как Атлантида,скрытая морской травой лесов,и внутри кургана скифский идолможет испугать чутливых псов.
И мое дыханье белой чашей,пузырьками взвилося туда,где висит и видит землю нашуне открытая еще звезда,
чтобы вынырнуть к поверхности,где мчитсяк нам, на дно, забрасывая свет,заставляя сердце в ритм с ней биться,древняя флотилия планет.
1940