Был час между ночью и днем, между смолою и сажей. Миловидное головокруженье. Перед тем как растаять, небо нелепо скривилось. Я жил потихоньку, спокойно, в тепле, потому что свою драгоценную ярость дневную вложил я в жестокую грудь своих побежденных врагов.
Она переодевается
Она вошла в свою тесную комнату, чтобы переодеться, а чайник тем временем пел на огне. Из окна сквозняком потянуло, и за нею захлопнулась дверь. С минуту она поправляла свою наготу, странную, белую и прямую, оживляла ленивые волосы. И во вдовье платье скользнула.
В недрах сердца
В недрах сердца, в недрах нашего сердца длится солнечный день, солнечный день твоих глаз. Нивы, лето, деревья, река. Только река оживляет недвижность вершин. Наша любовь – это к жизни любовь, это презрение к смерти. Постоянное пламя, мятущийся, полный страдания свет. В глазах твоих день, только день, без движения, без заката, день на земле, день яснее, чем смертные розы в полдневных ручьях.
В недрах нашего сердца глаза твои необъятней небес и их сердца ночного. Стрелы радости, они убивают время, убивают надежду и сожаление, убивают разлуку.
Жизнь, только жизнь, самая суть человеческой жизни вокруг твоих ясных глаз.
ОТКРЫТАЯ КНИГА. I. 1938-1940
Я убежден что каждую секундуДитя и предок всей моей любвиМоей надежды счастьеФонтаном бьет из крика моегоК зениту в поисках другого зоваЧьим отголоском хочет стать мой зов.
Жить
Руки у нас у обоих чтобы их отдаватьВозьмите же руку мою я хочу увести вас далеко
Я жил на земле много раз к лицо мое изменялосьС каждым новым порогом и новой рукоюИ весна возрождалась привычноДля себя для меня сохраняя свой снегИ смерть и невестуГрядущую с пятью крепко сжатыми и безмятежнымипальцами
Годы всегда мне дарилиСилу жить жизнью другихИ чтобы полнилось сердце горячею кровью другихсердец Я был я остался ясновидцем мальчишкойЗамирающим пред белизною девушек слабых незрячихОни для меня несравненно прекрасней белокуройтонкой луныУставшей от отблесков наших дорог многоликихО эти дороги деревьев и мховРосы и туманаИ юного тела которое не в одиночкуВосходит в зенит своей жизниЕго обвевает и ветер и холод и дождьИ лето делает из него мужчину
Жить в каждой на свете руке такова моя доблестьСуществует одна только смерть на земле одиночествоОт нежности к ярости от ярости к ясностиЯ себя самого создаю и во всем живом преломляюсьВо всех временах на земле и во всех облакахСменяется осенью лето но я остаюсь молодымЯ жил на земле в этом сила мояКровь моя воздвигается над пеплом пожарищ моих
Руки у нас для того чтобы их с другими сплетатьОтныне ничто не сравнится с великим соблазномНашей с тобою любви так чаща леснаяЗемлю вручает небу а небо безлунной ночи
И в этой ночи вызревает бескрайний солнечный день.
Одинокий
А вдруг бы справа от хмурого неба дерево зацвелоРозовым пламенем вдруг взметнулось и хмурое небозажглоВот я о чем мечтаю этим унылым днемИ зябкая дрожь пробегает в усталом мозгу моем.
Кричать
Все стало сразу прощеЯ опрокинул необъяснимые пейзажи лжиЯ опрокинул жесты стертые и дни пустыеЯ зашвырнул за край земли расхожих мнений жвачкуЯ стал кричатьА до меня все говорили слишком тихо все говорилии писалиСлишком тихо
Я широко раздвинул границы крика
Все стало проще
Я отобрал у смерти взгляд на жизньКоторым от меня она скрывала дали
Один лишь крик
И сразу столько призраков исчезлоЧто никогда отныне не исчезнетТо что достойно жить
Теперь я твердо знаю пламенное летоВсегда поет под сводами морозаЯ знаю под доспехами враждыБурлят и в сердце отзываются моемВесна и осень лето и зимаИ люди и созвездьяИ радостно трепещут осознав свое родство
И крик мой обнаженный шагает по ступенямНеобозримой лестницы надежды
И пламя обнаженное не жжетА силу нежную и жесткую в меня вливает
Вот зреет яблоко опалено морозомИ ледяной овеяно жаройВот на просторе щедромСпят безмятежным сном мечтатели одниИ небо ясно и пусть могучий крик летит в просторЧтобы мечтателям спокойнее спалосьНа мягких травах словМогучих слов дающих небу ясность
Я убежден что каждую секундуДитя и предок всей моей любвиМоей надежды счастьеФонтаном бьет из крика моего
К зениту в поисках другого зоваЧьим отголоском хочет стать мой зов.
Покончить
Ноги в туфельках чистого золотаПо колено в холодной глинеВысятся стены покрытые мясом ненужнымГромоздятся мертвые звериВот в липком водоворотеНавечно застыли морщины гримасыВот гробы в родовых схваткахВот пустые стаканыПеском начиненныеВот утопленники погружаютсяВ бездонные воды вчерашних надежд