Предпошлем эпиграф.
…Сегодня закрылась весенняя международная лейпцигская ярмарка. К середине дня 14 марта советские внешнеторговые организации заключили контракты более чем с 20 странами мира на сумму, превышающую 200 миллионов рублей.
…Вьетнам.
…Китайские представители…
…Запущен 146 спутник…
…Каждый день — темный, в субботу, сволочь, напился, в воскресенье — пьяный, а в понедельник — сама видела — на платформе красное пил, а денег дома нет, сам же знает…
Она спала в электричке — сидя, конечно, сидела напротив меня и спала — примерно ровесница. Ее лицо — устало — с утра-то — с утра. Ее глаза — закрытые все время и лишь где-то на остановках, когда электричка замедляла свой стремительный бег к Москве, вот лишь тогда приоткрывались эти голубые-голубые, а под ними — уже складки, морщиночки — ох! — приоткрывались и смотрели испуганно — не проехать бы! — а после уже успокоения закрывались — до Следующей остановки, чтоб снова после приоткрыться — на мгновенье, посмотреть — оторопело — устало, осмысленно, конечно, осмысленно, но в самом простом смысле — не проспать бы, не проехать. Никогда я не забуду и не прощу никогда это русское лицо, молодое еще, молодое и также уже вовсе не молодое — за что? — засыпая и просыпаясь, летела она (время — в волшебство) мимо чудесных подмосковных мест, руки ее, рабочие, руки работающего человека — ну, скажем, наверно — и наверняка, — каким-нибудь физическим трудом — руки ее лежали на сумочке, крепко ее держали, сумочку, — а то ведь! — ох — тут она приоткрыла на лету свои бледно-голубые глаза — и — вышла.
Вообразите, хотя вы и воображения и лишены —
не для жены — тут у вас — сколько хочешь
воображения —
что, вообще говоря — не так уж и плохо —
замечательно — но — вообразите,
вот сад, не такой, не нескучный, хотя — он-то
и самый скучный,
все.
Я бы хотел поставить тут — здесь — точку — но
в одиночку
сложно
милая
(вовсе не милая — так, переспать,
хотя я — так — только спьяну, да и то).
Но — милая — все равно —
руки, ноги — по дороге.
Все же, вы знаете, неохота — чтобы какая-то, скажем, морская пехота, или — земная — вот ваш удел. Не завидую я женам старших лейтенантов, капитанов, майоров и даже генералов, — горжусь, — но — стихи — не о том.
За кронверком — на повороте
есть дом
Там вы живете
Вдвоем, втроем.
Мне — все равно —
За кронверком — на повороте,
Вот — за аптекой поворот,
За кронверком, на повороте —
Мой друг — живет.
Вот тут бы матом, милый мой,
вот тут бы матом,
Но — мат — словосочетания — это —
не ваши слова и не мои,
Но — вот все из но, хотя точку тут,
Как ставили былые классики — нельзя —
А надо сказать — в рифму:
любимая, все мостовые…
Скучно.
Спи, моя красавица, сладко спи.
Кто все умеет, тот ничего не умеет.
Если он так говорит.
Кто опытен — если он так говорит — так он не только болен — плохо ему — бывает, — но — но — то — ты бог? — из-за, из-за?
Я вечен.
Так он сказал. Так.
Бог.
Бог его знает.
Врет он все, врет, честное слово, врет, врет, вранье, вранье, вранье и 567 раз — вранье — можно 892 — вранье — все врет — бог творец — из шашлычной.
Я уж не знаю — на каком языке…
На любом.
— Историю — на нашем языке — и то уж — смутно…
— Жалко — говорит мне шоколадница Лиотара, нравящаяся во времена и народы.
— Вы-то хотя бы знаете?
— Чего?
— Как вас зовут?
— Без имени. Шоколадница.
— Вы бы поднос отложили.
— Чем могу служить?
— Милая моя (не моя), ничем.
— А господин?..
— Предупрежден.