Нам подарила нынче осень
Остатки тёплых ясных дней.
Тропинки листьями заносит
Игривый ветер – дуралей.
Он и серьёзных раззадорит,
И те, задумчивость стряхнув,
Услышат лес. Он ветру вторит,
Ветвями в небе утонув.
Он весь открыт, ему не стыдно.
К покою он готов уже.
И отовсюду лесу видно,
Как мы застыли на меже.
И вместе с нами замер ветер,
Сон леса и его увлёк.
Лишь тишина на белом свете
И света радостный поток.
Карантин
В нашей школе карантин,
Потому сижу один.
Не совсем один, а с кошкой,
Примостились у окошка.
Смотрим – вот идёт собачка,
С виду, вовсе не кусачка.
Подошла она к окошку,
Где сидим мы: я и кошка.
Долго смотрим друг на друга.
Кошка тоже, без испуга,
Наблюдает сквозь стекло.
Ей уютно и тепло,
Потому она, гордячка,
Смотрит смело на собачку.
Та весь двор наш обошла,
Что-то там в углу нашла.
Нам всё это интересно.
Что ей нужно – неизвестно.
Заблудилась ли чудачка?
Может, ждёт от нас подачку,
Может, ищет, где поспать.
Вряд ли сможем мы узнать.
На дворе большой мороз,
Нам не высунуть и нос.
Вот такой собачий холод,
Да ещё, наверно, голод,
Выгнал гостью со двора.
Есть ли где ей конура?
Стало очень, очень пусто,
Стало очень, очень грустно.
Снег в апреле
Весь воздух светом напоён,
Сиянием солнца, отражённым
В снежинках искрящихся. Он
Нас охватил заворожённых,
Стоящих посреди снегов
В тиши такой, где нет ни звука.
И в ослепительный покров
Уходит вся земная скука.
А остаётся дивный свет
И снег, и небо голубое.
Объять всё это мочи нет.
Увидеть – счастие какое!
Минута ль то прошла иль век?
И зазвучало птичье пение.
В конце апреля – этот снег,
И это чудное мгновение.
Шуга
С окрестных гор сошли снега
И затопили берега.
Река проснулась, напряглась,
И тишина разорвалась.
Льды раскололись на куски,
Как будто, сжатые в тиски.
Пошли всей массой, всё сметая,
Крушась, вздымаясь и сверкая
Под солнцем радостного дня,
Красу свою ещё храня.
А сверху острые лучи
Творят хрустальные мечи,
Дворцы, хоромы выплавляют.
Они плывут, кружат и тают,
И завораживают взгляд.
Такой сверкающий наряд
Ещё Весна не надевала.
Но солнцу видно блеску мало,
И в каждой капельке оно,
Как будто бы, заключено.
Дождались мы. Шуга идёт!
Душа ликует и поёт.
Кристалл
Взрыв горные породы разметал
По крыше мира.
Потом геолог подобрал кристалл
В горах Памира.
В руках застывшая слеза богов
Теплом светилась.
Из недр земли, из глубины веков
Она явилась.
И, волею судьбы, издалека
Её частицу
Мне отослала добрая рука,
Как счастья птицу.
Лежит она прозрачна и светла,
Мой взор лаская.
Наверное, от радости текла
Слеза святая.
В мерцающей бездонной глубине
Взор утопает.
А свет, проникший в глубину извне,
Огнём играет.
Он будто бы идёт сквозь толщу вод,
Сквозь зыбь морскую.
А в гранях видим мы небесный свод,
Высь голубую.
Кристалл, как воплощённый в камне свет,
Всех согревает.
Воистину, прекрасней камня нет.
Кто видел – знает.
Сутки
Ночь растаяла, как привидение.
День пришёл, как божественный дар.
Совершает по небу движение
Ослепительный солнечный шар.
Просиял и спустился в долину.
Пламенеет вечерним огнём.
Тени выросли, как исполины,
Распластались на шаре земном.
Уходящее ловим мгновение.
Истончается солнечный край.
Угасает природы творение -
Светотеневый день: Ад и Рай.
Красота
Не липнет скверна к красоте.
Кто бросил грязь, тот грязным будет,
А красота всегда пребудет
В своей начальной чистоте.
Как воды чистого ручья
Вдруг замутятся от обвала,
Глядишь, вода лишь чище стала,
Струится в радужных лучах.
К незамутнённой красоте
Идём по грязи, грязь вминая,
Лишь красоту воспринимая
В её начальной чистоте.
Тишина
Живая тишина на утренней земле.
Под нежными лучами липы млеют.
Покой разлит и в поле, и в селе.
В садах плоды неслышно тяжелеют.
В бездонном небе ласточки кружат,