Выбрать главу
Все последние дни я был как-то скован. А на днях встретил хромого соседа. Он шел с палочкой, и выглядел почти по-новому. Это было во вторник, а, может, в среду. А вчера, в четверг, он умер в больнице. Неожиданно. Быстро. Говорят от инфаркта. …Как январь этот стылый бесконечно длится!. И на голых ветках голые факты.
И весь день сегодня снова и снова про соседа я думал. И про то, как мимо нас проходит самое главное слово, исчезая в невидимых порах мира. Что я знал про него? Что он любит выпить. Что электрик и столяр, и неудачник. Он из жизни однажды был пробкой выбит И любил говорить, что живет иначе. Но ведь это все внешнее, это личина, за которой он прятал что-то другое. И теперь никто не узнает причину. Он живым был и умер, как все живое.
Он любил историю древних народов. В библиотеке местной сидел часами. А еще он любил рассуждать про свободу и имел на даты хорошую память. При встрече со мной он всегда улыбался. Говорил о том, что грустить не стоит. А потом немного смешно прощался, И в глазах его было что-то такое, что мне трудно выразить… Что-то из мира, где никто неудачником не бывает. На четвертом была у него квартира. Ближе к небу, под крышей, где снег не тает

Деревья в городе на стариков похожи…

Деревья в городе на стариков похожи… У них такая же морщинистая кожа. И листья дней под ветром облетают. А старики к надежде приникают, как к дереву, припав к нему щекой. И, ощущая нежность и покой, о детстве вспоминают…

Железная явь телефона

Железная явь телефона — навязчивый старый мотив. Мерцает бельмом воспаленным в сознаньи: я мыслю, я жив.
Я мыслю. Сиречь существую. И, может быть, даже живу. И профиль твой нежный рисую, И в небо надежды плыву.

Ждал свидания. Думал о том, что сказать

Ждал свидания. Думал о том, что сказать. Но опять, как всегда, говорил о не главном. Вспоминал то улыбку, то смех, то глаза, То привычку вопросы растягивать плавно.
Понимал, что не скажет, и все-таки ждал. Говорил с ней опять о капризах сознанья. И смотрел, как в стакане мерцает вода И как тень заползает на желтое зданье.
А она говорила о мире своем. Он не слушал и слушал, держась за улыбку. А потом проводил и вошел в ее дом, Понимая, что вновь совершает ошибку.
Но для жизни всегда не хватает свобод. Как хотелось дышать, иль хотя бы забыться!. "Все пройдет, — говорил он себе, — все пройдет. И когда-то я снова сумею родиться…"
"Ты о чем? — вдруг спросила она, — Ты о чем?.." И в глаза посмотрела тревожно и нежно. А дыханье горячее грело плечо, И ничто не казалось уже неизбежным.

Целовать тебя до дрожи

Целовать тебя до дрожи — Шею, плечи, грудь, виски. Каждый сантиметр кожи, каждый миллиметр тоски.
Целовать тебя до боли, до слепого забытья. Крепкой дозой алкоголя ты во мне, любовь моя.
Не наступит отрезвленье и похмелье никогда. Только наших тел биенье, только наши города.
И в иллюзиий прекрасной исчезают имена. Лишь луна сияет ясно в черной пропасти окна.

"Не забудь, без меня тебя нет…"

"Не забудь, без меня тебя нет…" Затихающий поезда звук. Я поехал, туда, где рассвет Кормит время надеждой из рук.
А в вагоне полночная муть. И соседи о жизни опять. Без меня тебя нет, не забудь… Я вернусь, я сумею понять.