«Нетороплива рысь соловых…»
Нетороплива рысь соловых,
Весна, небес голубизна…
Напрасно звоном песен новых
Ты, Русь, была потрясена.
Пусть в голосах иного быта
Звучит твой голос, знаю, пусть,
Но и доныне не избыта
Души соломенная грусть…
Она бежит по косогорам,
Ей нет концов и нет начал,
Как будто Русь тоскливым взором
Навеки кто-то пронизал.
Уйдем и мы и нас забудут,
Сгниют могильные кресты,
Но и без нас все так же будут
Любить, и петь, и рвать цветы…
Взрастут и станут колоситься
Посевов новых семена,
Но будешь ты, душа, проситься
Назад, где грусть и тишина,
Где нет звучаний песен новых,
А каждый жил и пел, как мог,
Где неспешащий бег соловых
В пыли проселочных дорог.
«Никого, ничего, ни о чем…»
Никого, ничего, ни о чем,
Ни лучом, ни бичом, ни мечом…
Ни мечты, ни любви, ни тоски…
Пусть тебя засыпают пески…
Вот предельная радость земли,
То, чего мы достичь не могли,
То, к чему не придем никогда,
Даже если уйдем навсегда.
Никого, ничего, никому,
Ни себе, ни тебе, ни ему,
Ни тоски, ни любви, ни мечты —
Это все — понимаешь ли ты?
«Мы когда-то гуляли с тобой…»
Ирине
Мы когда-то гуляли с тобой
По веселым зеленым бульварам,
Говоря обо всех пустяках,
Из которых сплетается счастье.
Так всегда говорят в первый раз
До того не знакомые люди,
Ощутившие нежную боль,
Что зовется: внезапная близость.
Так способны блуждать без конца
Беспокойные странные люди
Позабывшие то, что тоска
При рожденьи зовется: влюбленность.
А потом возвращались домой,
Опьяненные солнцем и летом,
Сберегая от взоров чужих
Жажду снова увидеть друг друга.
И не знали, что нет ничего,
Ни далеких прогулок, ни лета,
Ни тебя, ни меня, ни любви,
Ни веселых зеленых бульваров.
И не знали, что никнут слова,
Как цветы, как желанья, как лица,
Потому что влюбленность всегда
Вырастая, зовется тоскою.
На Светлой Заутрени
Тихий Свет, озаряющий лица,
Талый воск, точно бледный янтарь…
Хорошо иногда помолиться,
И смиренно глядеть на алтарь.
Опуститься, склоняя колени,
Растворяясь в молитве, как прах,
Сколько горечи, слез и сомнений
Замирало на этих камнях.
Сколько вдавлено в темные плиты
Утомленных, тяжелых шагов…
К Плащанице, цветами увитой,
Сколько наших склонялось Голгоф.
И смирив свою крестную муку
Мы вздохнем и поверим: Воскрес…
Подними Свою тонкую руку,
Чтоб сияющий свет не исчез.
У розовой калитки
«Наказанье ли ждет иль награда
Если я уклонюсь от пути?
Как бы в дверь соловьиного сада
Постучаться, и можно ль войти?»
Александр Блок
У розовой калитки
Захлопнутой души
Напрасные попытки
Отвергни, заглуши.
Там, за оградой длинной
Смех, шелест, аромат,
Там дышит соловьиный
Нам недоступный сад.
И меркнет день печальный,
И ночь светлее дня.
И чей то голос дальний
Поет, маня, звеня.
Не будь же, сердце, строго,
Усталого прости —
Ведь это так немного —
Решиться и войти.
Да, ты не веришь чуду,
Приковано к труду,
Но знай: я буду, буду
В пленительном саду.
Я знаю, что калитка
Не вечно заперта.
Я знаю, что попытка
Не каждый раз — мечта.
Я песни вспоминаю,
Я слышал их во сне,
Ведь я так звонко знаю,
Что эти песни — мне.
И этих губ дыханье,
И нежных рук охват,
И этих глаз сиянье,
Горящих, как закат.
И я шагаю смело —
Вот, вот она, черта —
Ты не напрасно пела —
Калитка отперта.
О как я не заметил,
Не слышал лязг ключа!
Но где же губы эти
И что ж они молчат?
Ты, может быть, не рада,
Что буду я счастлив?
…………………………
Нет никакого сада,
А камни и обрыв.
………………………….
Не стой со мною рядом,
Не смейся, не грусти.
За соловьиным садом
Я знаю — нет пути.
«Я захлебнулся грустью этих пашен…»