Из кожи мы звук стригли, чующего гула
Страница слог кляла и плачем захлестнула,
Вне тела жили мы; в строке как шрам возник
Не Рихард Вагнер, нет; мир —
марш хмельных преданий,
Я — грех, что смеху внял, а стих прочел из книг:
Как ад смешлив рай и проторен из рыданий.
Потрясение[29]
Руст разъят в расколе горном.
Ропщет рвотною грозой
Рост режима бирюзой:
Грех в графу — рык. Этим горном
Раструби рог в ритме торном,
Ржавый с ртутною лозой
Ризой с ратною слезой:
Грыже — гюйс в раю просторном.
Рей над родиной девиз:
Рожь и розги — в гроб, Пювис —
Ротозей средневековый.
Риск грядущий привнести
В речь; грязь в рвине родниковой
Рифмовать — раздрай спасти.
«Там, в толще, — топь трех теплых Индий…»
Там, в толще, — топь трех теплых Индий
Тут тонет троп о чудесах,
И ты, трофей, тирс фордевинде —
Торчишь на томных парусах!
Так в такт тоской полиловелой
Тошнит за спазм срамных снастей.
Сны — тряска, трепет. Каравеллой,
Торопит тайна, и вестей
Треск туповат. Трюмная птица
Толк трудный тычет в тверди — тверд
Талант: в траве бы ей светиться,
Вновь порождая нерв и норд.
Ах, текст, ты таешь в терпком гаме
К туманному Васко де Гаме[30].
«Думой дряблой драло душу…»
Думой дряблой драло душу,
Дверь для духов — дряхлый дым!
О а дивные разрушу
Добрым о а о седым
Е е е е о сигара
У о а е а усвой
О и у ы о нагара
Е о и е огневой
О е дураком у клавиш
У о и и а е губ
У е е и ы оставишь
О ы ы о и о груб
А у и е о бездушный
Я о э и и воздушной[31].