— Ты — тайна жизни, само бытие.
Весь хочу влиться я в тело твое.
……………
7
— Возлюбленный! — тихо сказала она. —
Прислушайся — темень тревогой полна.
Сегодня никак не могла — отчего? —
Я запах тела узнать твоего.
Мне чудятся стоны, мне чудится вой!
Мне душно, темно мне, как перед грозой.
Ты слышишь — вдали, ты слышишь —
в ночи…
Я долго ждала… Почему? Не молчи!
И ночь тишину за собою влечет.
И боль изо рта ее тихо течет.
— Опять этот вой… Расслышал ли ты?
Как будто зверь воет: «Мяса! Еды!»
Когда тигру мясо дадут — почему
Он мясо целует, никнет к нему?
В глазах его — радость, в глазах его —
боль,
Он тянется вширь, он тянется вдоль.
И мяса не рвет сверкающий рот:
Тигр слушает, смотрит, чего-то он ждет.
Но темная тяжесть придавит потом
Тяжелую голову с жаждущим ртом.
И голод горяч, и глаза горячи…
От воя вдали… От плача в ночи…
Спросила она: — Не могу — отчего —
Я запах тела узнать твоего?..
8
Печально бело нынче ложе мое,
Тоскующе-холодно стен забытье.
Кто нынче спокойным остаться бы смог?
Проснувшись, дрожит в эту ночь потолок.
Все ли я сделал? Да или нет?
Считаю я строй холостых моих лет.
Я их, как рубашки, считаю опять,
Которые надо заштопать отдать.
Вот уже скоро… сейчас… — Обожди!
Есть еще день, еще ночь впереди!
Очаг не сужден мне ни мой и ни чей.
О, спелость моих холостяцких ночей!
Созревшие ночи и сочные дни…
Как груши с деревьев свисают они.
Кто радостно рвать их сегодня придет?
Их соком, как хлебом, насытится тот.
Ну, так придет? Сок бродит в ночах…
Когда бы имел я дом и очаг!
Не пять прошло и не десять лет, —
А все очага у бездомного нет!
Печально бело нынче ложе мое,
Тоскующе-холодно стен забытье.
9
Шагов твоих стежка ложится на снег.
Бегу за тобой я — и легок мой бег.
Просыпала вьюга миллион лепестков…
Я слышу напев торопливых шагов.
На стрелки ресниц снежинка легла —
Как этот напев создать ты смогла?
Долго не тает снежинка… И пусть!
В напрасный я, верно, отправился путь.
Шагов твоих стежка ложится на снег.
Настигну тебя? Догоню или нет?
Тебя догоню я. Настигну… Скажи,
Зачем поколенье мое так спешит?
Торопится век мой в боях и в пути,
Не смеет дыханья он перевести.
С рожденья взяв небывалый разбег,
Не знает покоя стремительный век…
Не тают снежинки, белей лепестков…
Влечет меня песнь торопливых шагов.
В бою никаком, ни в какой из стран,
Ты не касалась бинтом моих ран.
Ушли, отгремели эти бои…
Но так же певучи колени твои…
Шагов твоих стежка ложится на снег.
Бегу за тобой я — и легок мой бег.
10
Я сердце свое наколол на крючок.
О, спелых ночей моих приторный сок!
Чтоб птицы смелей прилетали в наш сад,
Я зерен тугих им насыпать был рад.
Клюйте же, птицы, из чашки простой!
На пользу послужит вам хлеб золотой.