У дороги
Пер. М. Тарловский
Истерзанный вокзал, как решето, дыряв.
Купаются в пыли развалины поселка.
Здесь, направление былое потеряв,
Торчит забытая немецкая двуколка.
Из глины высохшей не вырвать ей колес, —
Обречена недвижности и тленью.
Ее обнюхав, пробежавший пес
Заигрывает с собственною тенью.
Но, слыша издали грохочущий состав
И жалостно дрожа от лязга поездного,
Она, как две руки, оглобли вверх задрав,
Дает понять, что в плен готова сдаться
снова.
1945
Сталинградская буря
(Глава из поэмы «Война»)
Пер. А. Сендык
1
Вперед за шагом шаг, за милей миля,
Сквозь катастрофы, пламя и снега
Две армии советские спешили,
Соединившись, в клещи взять врага.
Донская степь и Сальские просторы
Вулканами гремят, издалека
Текут полки, как лава под напором,
Как огненная бурная река.
Близ Волги с лязгом челюсти сомкнулись.
В мешке из пламенеющих штыков.
Своею черной кровью захлебнулись
Все двадцать две дивизии врагов.
Лежат снега в цветенье красноватом,
Победный вихрь у армии в ушах —
Судом неотвратимым и расплатой
В Берлине отдается каждый шаг.
2
Гремит от гор до моря канонада, —
За жизнь, за вдохновенье, да мечту, —
И каждая пылинка Сталинграда
Частицей бури рвется в высоту
Сквозь девяносто дней, седых от дыма,
Сквозь девяносто огненных ночей…
У Волги чуда не было — незримо
Примчалась буря с воинством смертей,
Посеянная старшим поколеньем
В грохочущий разрывами рассвет,
Она пришла для нового сраженья…
За двадцать пять советских славных лет
Россия богатырская впитала
В себя высокий дух большевика,
Поправ невзгоды, гибель и усталость,
Неся освобожденье на штыках.
3
Могуча правда гордого народа,
Которому оковы нипочем,
Который факел вскинул к небосводу
И ратным опоясался мечом.
Народы-братья встали на сраженье,
Они слились — надежен сплав, как сталь,
Озарена сияньем вдохновенья
Эпох грядущих солнечная даль.
И все это бессонными ночами
Рассчитано в Кремле до мелочей, —
Чтоб стиснуть вражью голову клещами,
Чтоб не было спасенья из клещей!
И Волга перед жадными глазами,
Как зеркало, легла, лелея месть, —
Чтобы двойной добыча показалась,
Чтоб пес фашизма обожрался здесь!
4
Нелегок путь, но близок час веселья,
Победы час — он яростен и прост,
И армии, как паводок весенний,
Стекались под шуршанье дальних звезд.
Шли командиры, черные от дыма,
Глаза усталые, обугленные рты…
Садовский на пригорке снегом вымыл
Лицо и руки — не было воды.
Тревожный ветер торопил в дорогу,
Считая преждевременный покой, —
Вперед, вперед… Но было жаль немного
Расстаться с Волгой — русскою рекой.
Она текла не по равнине плоской,
А по сердцам, и, верно, потому
Была спокойна… Не слыхал Садовский,
Когда Гурарий подошел к нему.
5
Сомкнулись плотно глыбы льда рябые
В отметинах ранений пулевых,
Они стоят, они как часовые —
И лишь весенний ветер сменит их.
А Волга задремала, так и надо,
Ценить покой привыкнешь за войну…
Торчат во льду баржи неровным рядом,
Носами вниз, и смотрят в глубину,
Ушанка чья-то в проруби кружится,
Пустой подсумок крепко вмерз в паром…
Далече отодвинулась граница,
Далек, не слышен орудийный гром,
А тишина на холоде крепчает,
Молчит вода под пленкой голубой,
И каждая руина обещает
Поведать миру сталинградский бой!