Густо путь усеян нами.
И на благо всем семьей
Развернулись мы волнами.
Окружили шар земной.
Шпалы – шпалы,
Шпалы – шпалы,
Шпалы – шпалы,
Шпалы – мы.
Средь болот, степей и леса
Мы, как красная звезда,
Стали ребрами прогресса,
Пропуская поезда.
Шпалы – шпалы,
Шпалы – шпалы,
Шпалы – шпалы,
Шпалы – мы.
1919
Охотник
Сияй сияньем звездным, небо,
И к солнцу раннему зови.
Мне бы только – краюшку хлеба,
Чуть удачи и чуть любви.
Охота – жизнь моя вахлацкая.
В перьях, в чешуе рука.
Подруга – лодочка рыбацкая,
А Кама – мать моя, река.
Еще собака – лайка серая,
Верна, чутка, дружна и зла.
Я отвечаю той же мерою, –
Мы оба два, как два весла.
Наш мир – леса непроходимые.
Наш дом – под деревом шатер.
Мы целый день – неутомимые,
А ночью греет нас костер.
Куда как весело, задорно
И метко бьет мое ружьишко.
Хожу, брожу, слежу проворно.
В охоте славное житьишко.
Охота – радость нашей силы,
Смекалка, ловкость и борьба.
Охота – солнечные жилы
И взбудоражная пальба.
1920
На тяге
Я стою на поляне, смотрю на закат:
Опускается солнце над лесом,
Где золотится опушка.
Мир вечерней звучалью богат.
Под изумрудным навесом
Кукует кукушка.
Ку-тку.
Ку-тку.
Стою на березовой горке с централкой.
Возится жук под ногами.
Пищат комары.
Сова на сушине присела гадалкой.
На травинке улитка с рогами.
Туман у горы.
Жду.
Курю.
Вдалеке на горе голоса на местах,
А кругом просеки свежие –
Новые грани:
Это первые люди вселились сюда,
И зевают, как лешие,
От трудов хуторяне, –
Будто
Рожают.
Весело биться сердцу в груди:
У каждого нынче Емельки –
Труды широки,
Урожайны надежды, успех впереди.
Так на помещичьей «бывшей» земельке
Здесь живут батраки.
Хорх-хорх.
Хорх-хорх
Чу! хорхает вальдшнеп.
Централку к плечу.
Весь – напряженье.
Вскидка.
Прицел.
Трах!
Эхо в горах,
на парах,
в хуторах.
С неба свалился вальдшнеп.
Пал у берез долгонос.
Жду-поджидаю
Дальше.
Кукушка гадает,
Подружка гадает:
Ку-тку.
Ку-тку.
Я знаю – года ведь,
Я верю – года ведь
Сами судьбу без гаданья соткут.
Вот опять
Из-за гор:
Хорх-хорх.
Хорх-хорх.
Чу. Сердце стучит:
Тук-тук.
Сюда – не сюда? Чуй.
Воля – натянутый лук.
Сюда! Централку к плечу.
Трах! Бух!
Выстрел дуплетом.
И дым, как пух,
Разбух.
И только – дым. Ясно – промазал.
Нет, на охоте нельзя быть поэтом:
Мешают восторги.
Но восторги мне дороги, –
Для меня вся охота –
Специальный восторг.
Промах – не пытка.
Здесь – не Госторг, –
От промахов тут не бывает убытка.
Чу. Опять чуй.
Хорх-хорх.
Ружье к плечу.
И сразу – ббах!–
Готово. Не промазал.
Второй у ног вальдшнеп.
И еще в стороне
Слышится хорханье дальше.
Много их тут,
Но немного мне надо.
Синей шелковой шалью
Закрылась земля.
Прохлада.
Мир спокоен ночной.
По тропинке речной возвращаюсь домой
В ягдташе – долгоносы.
Шагаю. Курю.
Лег туман кружевейной каймой.
Оросились покосы.
Смотрю на зарю.
Подслушиваю.
Кует соловей:
Чок-й-чок –
В кустах.
Поет соловей:
Жизнь ковать –
Не устать,
Не устать.
Так кует соловей –
Золотые уста.
1920
Ленин – наше бессмертие
Нет, не верим и верить не можем, –
Слишком наша организована мощь, –
Что перед нами – смертное ложе,
И на ложе том –
Наш любимейший вождь.