Стихи в переводе Сергея Топорцева

755 г.

На горе Усун подношу стихотворение наньлинскому Чан Цзаньфу

Лишь в орхидее — истинность цветка,
А истинное дерево — сосна,
Душист цветок во тьме у родника,
Сосна зимой — все так же зелена.
Нужна взаимопомощь и крепка,
Когда вокруг бушует дикий цвет.
Так, рядышком клюют два петушка,
Два Феникса одну избрали ветвь —
Там блеск жемчужин, а не грязь песка,
Жемчужина с жемчужиной дружны,
Так странник, что пришел издалека, —
Ему советы мудрые нужны.
Коль не поддержат люди чужака —
В иные дали уведут пути.
Царям служить — опасность велика,
И канцлер Юй бежал в ночи с Вэй Ци;
Смерть в море — это гордость моряка,
Когда настигла весть: Тянь Хэн убит[328].
Жизнь мудреца всегда была горька,
Но на века не будет он забыт.
У Вас душа — она моей близка,
Так дайте мне хоть толику тепла,
Мир пуст и молчалив, моя тоска
Мне не дает прозреть свои пути.
Возьму свой меч, дорога далека,
Про дом родной мне ветер шелестит.

755 г.

Ночую в доме бабушки Сюнь у горы Усун

Эту ночь я провел под горой
В тишине, пустоте и печали,
Тяжко в поле осенней порой,
Сжатый рис разбирают ночами,
За столом при полночной луне
Предложили овсяную кашу…
Застыдился я — вспомнилась мне
Та голодная, мывшая пряжу[329].

755 г.

На горе Усун в Наньлине прощаюсь с седьмым сыном [330] бабушки Сюнь

Вы — Сюнь, который на Иншуй живал[331],
Отважный Сюй с иншуйских берегов[332],
Придворный летописец бы назвал
Вас одного — собраньем мудрецов.
Бывает, яшма кроется в пыли,
А орхидея сохнет до весны.
Пусть между нами десять тысяч ли  —
Мы чистотою душ съединены.

755 г.

Провожаю Инь Шу к горе Усун

Сей южный край невыразимо мил,
В ветрах вы воспарите там душой.
Поскольку Инь Чжунвэнь[334] давно почил,
Один Инь Шу слепит нас чистотой.
На горный склон со жбанчиком вина
Под «Песнь о белых тучках»[335] Вы пришли,
С небес к Вам опускается луна
С высот огромных в десять тысяч ли.
Вы чашу предлагаете луне,
Но луч скользнет — и уж не виден он.
Расстанемся мы с Вами завтра, мне
Останется лишь этот грустный склон.

755 г.

Похмельное четверостишие на горе Тунгуань

Как хорошо на Тунгуань хмелеть

За веком век! Отсюда не уйду,

И в танце закружусь, и буду петь,

И рукавом с Земли Усун смету.

755 г.

Утес Нючжу над Западной рекой

И вот добрались мы с Вами до уезда Данту, где завершилась земная жизнь Ли Бо. Причалим к Воловьей отмели — Нючжу. Над ней тяжело нависает гигантский валун, и шелестит на ветру подросший клен, который за полтора десятилетия до нашего визита увековечил Ли Бо, с чувством горькой зависти описывая, как не он, а другой, тоже никому еще неведомый молодой поэт в этом самом месте пленил своими стихами влиятельного вельможу, и тот поддержал его… В ХХ1 веке рукотворный стальной Ли Бо вознесся над Воловьей отмелью у вечной Янцзы, откуда, хмельной, он 1300 лет назад бросился в воду ловить уплывающего собутыльника-луну, а через мгновенье вынырнул уже бессмертным небожителем, оседлавшим гигантскую рыбо-птицу гунь-пэн, чтобы вернуться на свою небесную родину — звезду Тайбо.

Так гласит легенда. А что в сказке ложь, что намек — так сразу и не ответишь. Во всяком случае, знаменитый скульптор Цянь Шаоу в свое творение из нержавеющей стали вложил откровенную идею вознесения: поэт раскинул руки, и ветер раздул просторные рукава так, что напоминают они крылья фантастической птицы Пэн — могучего существа, вынырнувшего из мифологического пространства в мир Ли Бо и покорившего его своей неземной чистотой и мощью.

328

Два сюжета из «Исторических записок» Сыма Цяня, иллюстрирующие невозможность доверять высшей власти.

329

В «Исторических записках» есть эпизод о женщине, десять дней промывавшей пряжу, не отрываясь даже на еду.

330

Предполагается, что это мудрый отшельник с горы Усун.

331

У реки Иншуй (или Инчуань, пров. Хэнань) в период Восточной Хань жили восемь братьев Сюнь, известные своей мудростью.

332

Сюй Чэньши, крупный военачальник периода Восточной Хань, родом из тех же мест у реки Ин.

334

Персонаж из летописи династии Цзинь, славившийся своим умом и высокой нравственностью («чистотой»).

335

По легенде, зафиксированной в цзиньском «Жизнеописании Сына Неба Му», богиня Сиванму пела эту песню чжоускому правителю Му-вану во время его небесных западных странствий.