Клёна поблагодарила в ответ так же тихо, чтобы ненароком не разбудить детей Велады. Какое-то время они работали молча, а потом хозяйка дома сама завела разговор:
— Мой муж, да не заблудится он в Топях, был хорошим и работящим. Даже слишком работящим, это его и сгубило, — голос её был нарочито спокойным и будничным, но говорила женщина с частыми паузами. — В начале лета они с мужиками на охоту ходили, и моего Любомира медведица ранила. Когти только рубаху порвали да слегка зацепили по телу, даже крови было не так-то и много. Мужики вовремя подоспели на выручку, да и сам не сплоховал, отскочил удачно. «Царапины, — отмахивался муж, — у мужиков, вон, и хуже случалось». А к утру началась горячка. Уж сколько к нам ходило врачевателей из города… Всё одно, за пару недель потух мой ясноокий. И остались одни мы с детками, — её руки были в муке и тесте, Велада вытерла тыльной стороной ладони непрошенные слёзы. — Старшенькие, Любим да Ждан, настоящие помощники. Моя отрада! А вот Милица, Лада и Тихомир ещё слишком малы для серьезной работы.
Клёна, не перебивая, слушала внезапные откровения.
— Ох, что-то я разоткровенничалась, — женщина грустно улыбнулась, — Ты не серчай. Мне тут не до подруг-товарок и посетовать на судьбинушку особо некому. Вот Светлик иногда заглянет, и то счастье. Любомир был троюродным братом его отца.
Незаметно за разговорами женщины поставили хлеб в печь. Светлик успел наносить воды в дом, занялся дровами. Младшеньких Велада будить не стала, а вот Любима и Ждана, двух очень похожих русых мальчишек, подняла и позвала с собой на двор. Клёна осталась в избе варить кашу. К завтраку подняли и младших. А после, как все вместе поели, началась привычная деревенская рутина.
***
Этот и следующий день прошли мирно в трудах и заботах. К вечеру второго дня пребывания у тётушки Велады в дверь избы настойчиво постучали. Младшие дети испуганно заревели. Пока хозяйка дома отправилась открывать незванным гостям. Светлик помог Клёне очень быстро спустится в подпол.
— Спрячься подальше, — и крышка подпола тихо опустилась на место над головой испуганной девушки, а дружинник направился к сеням.
На пороге стояло двое рослых, явно неместных, мужчин в темно-коричневых плащах. Велада едва успела возмутиться, когда один из пришедших аккуратно, но настойчиво оттеснил её в сторону, и вошёл в сени без приглашения, а за ним и второй.
— Да как вы смеете? Вы кто вообще такие? — Возмущению женщины не было предела, но мужчины не обратили на неё внимания.
В сенях появился Светлик в форме дружинника.
— Вы кто такие? По какому такому праву в дома вламываетесь? — Грозно спросил юноша, скрестив руки на груди, и обратился мягче к женщине, — Ты б тётушка пошла дитяток успокоила, а то напугали эти окаянные, вон как заливаются теперь.
И Велада кивнула и поспешила внутрь.
Странные мужчины переглянулись, после чего тот, что был ближе к дружиннику, заговорил:
— Мы ищем девушку, — голос его был хриплым.
— Так почто в избы честного люда вламываетесь да детей пугаете? Шли б в город в дом услады, там девок всяких разных полно, — Светлик упер теперь руки в боки и внимательно следил за реакцией пришедших рухов. В том, что это были рухи, юноша теперь не сомневался.
Второй мужчина как-то тихо трескуче засмеялся:
— Ты не так нас понял, почтенный. Мы ищем очень особенную девку, — при последней фразе глаза его как-то хищно сощурились.
— Нет тут никаких девок. Только тетка да дети малые. Шли б вы отсюда, пока мои товарищи не подтянулись к ужину. У нас в дружине очень не любят, когда мешают собратьям навещать семьи да в дома вламываются, — Светлик старался говорить с некоторой угрозой и для пущей убедительности недобро улыбнулся.
Пришедшие снова переглянулись, будто прикидывая врёт ли юнец насчет подкрепления. Ссору с дружиной затевать сейчас было для них последним делом, лучше б наоборот склонить на свою сторону.
— Ты, парень, не горячись, — тот, что был ближе к Светлику, поднял руки в примиряющем жесте, — Ну попутали малость. С кем не бывает? Мы то уйдем. Но коли девка такая с каштановой косой, невысокая да худая, даже тщедушная, будет на постой проситься, ты нам весточку пошли в «Строптивого кабана» у рыночной площади.