Цикл «Музыкант»
Ты сплетаешь сонеты и ноты
То невинно, то жестко и дерзко.
Мир разрушен, но ты не свободен
Хоть от жизни давно уже мерзко.
Ты бредёшь по алее дубовой,
Шагом меряешь новые пьесы.
Образ твой почти Богу подобен.
Хоть давно ты сменил интересы.
Твоей музыкой Дьявол ведомый
Заглянет к тебе, лишь только услыша.
Ты свободен и даже особен,
Но для Дьявола ты лишь афиша.
****
Ведомый дьявольской рукою
Опять стираешь пальцы в кровь.
Вступая вновь в конфликт с собою,
Ты душишь в музыке любовь.
Я слышу в каждой ноте томный
Полупрозрачный стон души.
И зал от звуков пьяный, сонный,
А я как в гробовой тиши.
И грохот сердца-барабана
Твоей струне играет в такт.
На пальцах расцветает рьяно
Безумства ярко-алый мак.
Сижу с нечистым я в партере.
И снова заключу пари.
Твоя душа вся в полной мере
Моя! Ты только лишь твори...
Разные...
Глаза полны октябрьского зноя.
В них отцветает палая листва.
И пусть звучат красивые слова,
Но не сбежать из призрачного строя.
Закаты красной нитью опадают
И сумерки спешат в дома.
Теперь не буду рада и сама,
Что взгляды чувства наши не скрывают.
И пусть виски лишь иней серебрит.
Пора любви, для нас ты быстротечна.
Тоска, печаль в моей душе не вечна,
Когда в груди огонь любви горит.
****
Из сотен рук я предпочту лишь ту,
Которая подарит мне забвение.
Ведь так скупое наше поколение,
Мне платит за мою мечту.
Из тысяч глаз я отыщу в толпе,
Лишь те, что так подобны Богу.
Я не ищу тернистую дорогу,
Но сотни лет иду к тебе.
Десятки плеч подарят мне опору,
Но снова ею я пренебрегу.
Ты знал, что от себя бегу -
В толпу без лиц, в людскую свору.
****
Акростих
Ангелом печальным и бескрылым
На пороге ада восседаешь.
Ночью музам путь ты освещаешь,
А сама всё тянешься к могилам.
А на небе не скрываясь плачет
Хор юнцов тебя боготворящий.
Может быть опустит демон спящий
Ангела и грани обозначит.
Тесно мне! Тревожат мою душу
Отражения твои в бокале.
Всё же, Ангел, мы с тобой познали:
Ада дно, и неба высь, и сушу.
****
Куранты в полночь бьют опять.
Летят последние снежинки.
А я давно устала ждать.
Шагаю будто по старинке.
Под звуки радости и снег
Я заберу всё ваше горе.
Пускай звучит задорный смех,
Улыбок пусть прибудет море.
И пусть в душе опять одна.
Пускай ни что не изменилось.
Пусть мой удел - судьбы зола,
Но Ваша чтоб мечта свершилась.
****
Горящие в тумане свечи.
Бокалы полные вина.
Полуопущенные плечи
И крики " будем пить до дна".
Гремят кадрили, вальс, мазурка
И шелест платьев, шорох слов.
Теснит мне плечи чернобурка,
Мне душно от пустынных снов.
Бал отгремит и в будуаре
Я вспомню прежние слова.
Душа опять горит в пожаре
И снова кругом голова.
Твой образ тихий, незабвенный
Мне вновь мерещится в ночи.
Усталых слов узор нетленный,
А может тени от свечи?
****
На злобу дня
Опять пришёл с работы злой. Жена сидит, чаи гоняет И говорит мне: «Дорогой?». Как будто и не замечает. Я отвечаю: «Вот пришёл...» И сразу «Где мои котлеты?» Она мне: «Ты наверно зол?». Да к чёрту эти пиететы. Я днем батрачил как ишак. Устал, хочу тепла и быта! А в доме всё же тот бардак. Посуда так же не помыта. Зато родная хороша: Причёска, маникюр, помада. А мне сейчас важна лапша... С котлетой. Больше и не надо. А раньше, пару лет назад, Она мне и носки стирала. Гламур отправил поезд в Ад, Душа личине проиграла. К чему я это всё пишу, Вопрос не скромный поднимая: На красоту теперь грешу, Себя голодным ощущая. И где родная в бигуди, Со сковородкой и омлетом? Я красоты хотел, прости, Я осознал, что был с «приветом».
****
Ты как загнанный зверь раны старые лижешь. Подпускаешь к себе лишь на выстрел. Не ближе. Я курю сигарету, считаю патроны. На бесславной войне мной забыты законы. Ты рычишь, но к себе все равно подпускаешь, Но любви на войне ты законов не знаешь. Вдруг меня подпустив слишком близко к барьеру Ты себя погубил, мне испортил карьеру. Снят мой палец с курка, слёзы глаз не туманят. Ты влюбился в стрелка. Зверь внутри не обманет.
****
Мы шагаем в истертых лохмотьях, Постепенно теряя рассудок. Я устала от жизней-покупок, Ты устал от блуждания в топях. Я бреду по колено в тумане. Жду дороги развилку простую. Ты несешь мою сумку пустую, И мечтаешь о самообмане. Мы веками шагаем неспешно, Забывая про сон и про отдых. Две души, два пути безысходных, Но любимых так страстно и нежно.