16 ноября 1806 г.
Перевод А. Блока
Воспоминание
Конец! Все было только сном.Нет света в будущем моем.Где счастье, где очарованье?Дрожу под ветром злой зимы,Рассвет мой скрыт за тучей тьмы,Ушли любовь, надежд сиянье…О, если б и воспоминанье!
1806 г.
Перевод Вс. Рождественского
К М.С.Г
В порыве жаркого лобзаньяК твоим губам хочу припасть;Но я смирю свои желанья,Свою кощунственную страсть!
Ах, грудь твоя снегов белее:Прильнуть бы к чистоте такой!Но я смиряюсь, я не смеюНи в чем нарушить твой покой.
В твоих очах — душа живая, —Страшусь, надеюсь и молчу;Что ж я свою любовь скрываю?Я слез любимой не хочу!
Я не скажу тебе ни слова,Ты знаешь — я огнем объят;Твердить ли мне о страсти снова,Чтоб рай твой превратился в ад?
Нет, мы не станем под венцами,И ты моей не сможешь быть;Хоть лишь обряд, свершенный в храма,Союз наш вправе освятить.
Пусть тайный огнь мне сердце гложет,Об этом не узнаешь, нет, —Тебя мой стон не потревожит,Я предпочту покинуть свет!
О да, я мог бы в миг единыйБольное сердце облегчить,Но я покой твой голубиныйНе вправе дерзостно смутить.
Нет, нам не суждены лобзанья,Наш долг — самих себя спасти.Что ж, в миг последнего свиданьяЯ говорю — навек прости!
Не мысля больше об усладе,Твою оберегаю честь,Я все снесу любимой ради;Но знай — позора мне не снесть!
Пусть счастья не сумел достичь я, —Ты воплощенье чистоты,И пошлой жертвой злоязычья,Любимая, не станешь ты!
1806 г.
Перевод А. Голембы
Ответ на прекрасную поэму, написанную Монтгомери, автором "Швейцарского странника" и озаглавленную "Общий жребий"
Ты прав, Монтгомери, рук людскихСозданье — Летой поглотится;Но есть избранники, о нихНавеки память сохранится.
Пусть неизвестно, где рожденГерой-боец, но нашим взорамЕго дела из тьмы временСияют ярким метеором.
Пусть время все следы сотретЕго утех, его страданья,Все ж имя славное живетИ не утратит обаянья.
Борца, поэта бренный прахВзят будет общею могилой,Но слава их в людских сердцахВоскреснет с творческою силой.
Взор, полный жизни, перейдетВ застывший взор оцепененья,Краса и мужество умретИ сгинет в пропасти забвенья.
Лишь взор поэта будет литьНам вечный свет любви, сияя;В стихах Петрарки будет житьЛауры тень, не умирая.
Свершает время свой полет,Сметая царства чередою,Но лавр поэта все цвететНеувядающей красою.
Да, всех сразит лихой недуг,Всех ждет покой оцепененья,И стар, и млад, и враг, и друг —Все будут, все — добычей тленья.
Всего дни жизни сочтены,Падут и камни вековые,От гордых храмов стариныСтоят развалины немые.
Но если есть всему черед,Но если мрамор здесь не вечен, —Бессмертия заслужит тот,Кто искрой божеской отмечен.
Не говори ж, что жребий всех —Волной поглотится суровой;То участь многих, но не тех,Кто смерти разорвал оковы.
1806 г.
Перевод Н. Брянского
Строки, адресованные преподобному Бичеру в ответ на его совет чаще бывать в обществе
Милый Бичер, вы дали мне мудрый совет:Приобщиться душою к людским интересам.Но, по мне, одиночество лучше, а светПредоставим презренным повесам.
Если подвиг военный меня увлечетИли к службе в сенате родится призванье,Я, быть может, сумею возвысить свой родПосле детской поры испытанья.
Пламя гор тихо тлеет подобно костру,Тайно скрытое в недрах курящейся Этны;Но вскипевшая лава взрывает кору,Перед ней все препятствия тщетны.
Так желание славы волнует меня:Пусть всей жизнью моей вдохновляются внуки!Если б мог я, как феникс, взлететь из огня,Я бы принял и смертные муки.
Я бы боль, и нужду, и опасность презрел —Жить бы только — как Фокс; умереть бы —как Чэтам,Длится славная жизнь, ей и смерть не предел:Блещет слава немеркнущим светом.
Для чего мне сходиться со светской толпой,Раболепствовать перед ее главарями,Льстить хлыщам, восторгаться нелепой молвойИли дружбу водить с дураками?